Крещатик № 95 (2022) - стр. 42
Айна стеснялась спросить про билеты в кино: а вдруг не достал?
– Хорошо, что ты сама сюда поднялась. – сказал Давид. – А то мне не уйти было.
– Ты же сказал, что встретимся после уроков. Как я могла уйти?
– Ну, мало ли… Может, ты передумала идти со мной в кино…
– Почему? – удивилась Айна.
– Ну, ты же не хотела, чтобы тебя видели со мной вечером… возле дома.
– Мы же не будем встречаться вечером возле дома, а пойдем в кино. Или не пойдем?
– Пойдем, конечно. Я достал два билета на пять часов в воскресенье. Тебе уже пора?
– Да, уже поздно. Спасибо за музыку.
Они шли к остановке. Было сыро, туман окутывал улицу, фонари казались расплывчатыми пятнами. Айна подумала, что опять будет в Стокгольме мягкая, почти бесснежная зима, как в прошлом году. Таких суровых зим, какие были в ее детстве, она больше не видела. Правда, три года назад, когда она только попала в столицу, снегу здесь было много. Но температура все равно не опускалась ниже минус 10. А в прошлом году снег был вязким, липким. Он не был глубоким, но автобусы все равно застревали. Пассажиры-мужчины выходили и подталкивали автобус, буксующий в мокром снегу.
– Где мы встретимся? – спросил Давид.
– А в какой кинотеатр? – Айна подняла голову, но в тумане не видно было его лица.
– «Рёда кварн», знаешь?
Конечно, Айна знала. «Рёда кварн» – «Красная мельница» – был известный премьерный кинотеатр в центре города. На улице с дорогими магазинами и ресторанами. Еще там был «средневековый замок», так называли большой пассаж совсем рядом с кинотеатром. Он очень нравился Айне тем, что был не из кирпича, как обычно, а из камней разных оттенков и украшен узкими ненастоящими башенками с птицами наверху. Над главным входом сидели две обезьяны, держа на головах колонны второго этажа. Между колонн, по обе стороны от окна, стояли статуи – с одной стороны женщина с зеркалом, с другой – дикарь с дубиной. Пассаж поэтому называли еще «Вильдман» – дикарь. Дубовая входная дверь была украшена рельефами, изображавшими разных ремесленников. Айна любила рассматривать детали. Любовь к деталям, то немногое, чему научил ее когда-то дед. Тяжелую дверь с рельефами ей довелось открыть лишь однажды, когда она сопровождала бабушку. Пол в фойе был выложен белым и черным мрамором, как шахматная доска, дальше шла белая мраморная лестница, но по ней Айна не поднималась, и вообще внутрь не входила: только открыла дверь для бабушки и посмотрела, что ее встретил швейцар. Зато Айна несколько раз была в магазине деликатесов в том же здании, но с отдельным входом с улицы.