Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса - стр. 41
– С конца, Машенька.
– Матвей Александрович, похоже, серьезно болен.
– Откуда сведения, – по привычке проверять источник, спросил генерал, хоть и отставной.
– Никита Вяземский пригласил на ужин со Степаном и Ксенией Алехиными. Я не поехала, но перезвонила Ксюша и проболталась, что Матвей Александрович лежал в ЦКБ, а нынче проходит курс лечения на дому.
– Немедленно поезжай к нему и разузнай подробности, ты же у нас психотерапевт. Не так ли? Я наведу справки через свои возможности.
– А если он меня не примет?
– Слюни не распускай! Ты нашу академию закончила или институт благородных девиц?
Лес по-прежнему окружал дом с трех сторон. Поредевшие старые деревья – короед-типограф виноват – в окружении молодых елей и сосен. Кормушка для птиц и отдельная, с орехами, для белок. Рыжие собаки, вытянувшиеся струной в готовности к атаке. Вот сука уловила знакомый запах и расслабилась, за ней и кобель. Можно выйти из авто и подняться к Анне, поеживающейся от холода на крыльце. «Постарела, улыбается из последних сил, старается держать марку. Эх!»
Алехин выглядел отвратительно – бритая голова, впалые щеки. Глаза, как дождевые лужицы, лишь пассивно отражали окружающий мир. Руки лежали поверх пледа, скрывавшего тело. «Мерзнет даже в кресле у камина: упадок сил». Против ожиданий принял любезно, защебетал. «Понятно: цепляется за добрые воспоминания, не желает говорить о грустном настоящем». Она почти каждый день беседовала с подобными пациентами на сеансах психоподдержки, видела и совсем тяжелых в хосписах. «Матвей Александрович держится, молодец! – сочла девушка. – Хороший признак. Помоги ему, Творец!»
Напившись чаю с фирменным яблочным пирогом, попрощалась. У машины Анны умоляющим шепотом попросила: «Приезжай! Он ведь ни с кем не хочет видеться, а тебе обрадовался». Мария обещала, взвалив на плечи еще одну невесомую душу, которая не решила: оставаться ей на свете или покинуть его. Следовало поддержать ветерана. Только нужно уточнить диагноз. Не потребовалось – отзвонился Чудов.
– Клиника ссылалась на врачебную тайну, пришлось напрячь. У Алехина рак. Что скажешь?
– Внешние признаки явные. Очевидно, ему тяжело дается лечение. О самом недуге мы не говорили, так, поболтали о том, о сём. Он никого не принимает, но со мной пошел на контакт.
– Ты же ему как дочь, хотя и не родная.
– Вы правы. Хочу с ним всерьез поработать, надо укрепить его в желании бороться. Если не выгонит меня в следующий раз.
– Об этом не беспокойся. Я договорился, чтобы тебя временно в клинику взяли онкопсихологом и прикрепили к Матвею. Опять же получишь полный доступ к его клинической карте. Согласна?