Кремль 2222. Северо-восток - стр. 14
Дружинник Гаврила погиб – ему проломило голову снарядом из нескольких сцементированных в единый фрагмент кирпичей. Даже шлем не помог. От чудовищного удара он вмялся внутрь черепа. Теперь там, где раньше был нос Гаврилы, оказался покореженный кусок металла, из-под которого вытекала кровавая каша.
Кирилл, Стоян и Трефил вроде не пострадали, отделались ссадинами и ушибами. Фенакодус Кирилла уцелел, а лошадок Стояна и Трефила накрыло каменным обстрелом. Оба дружинника соскочили с седел и попрятались под остатками древнего козырька.
Фенакодусу Трефила повезло – он сдох сразу, а коня Стояна изрядно покалечило. Толстенное бревно размозжило ему задние конечности и часть спины. И все же бедолага пытался подняться, скреб передними лапами землю, жалобно повизгивал и косил налитыми кровью глазами на Стояна: дескать, хозяин, помоги, не бросай!
Дружинник перехватил взгляд своего коня и изменился в лице. Конечно, у фенакодусов, как и у всех мутантов, хорошая регенерация, но с такими увечьями даже она не справится. Разве что продлит мучения животного на день-другой.
– Добить? – сочувственно спросил стоящий рядом Трефил.
– Я сам! – Стоян стиснул зубы и принялся судорожно заряжать самострел. Прицелился в своего коня…
Щелчка рейки и визга тетивы я не услышал за грохотом продолжающих сыпаться сверху импровизированных снарядов, но по тому, как затих фенокодус, понял – дружинник не промахнулся. Арбалетный болт избавил его четвероногого друга от мучений.
Стоян перезарядил самострел и поймал в прицел нео, который появился на третьем этаже в пустом оконном проеме. Выстрелил, но промахнулся – мутант успел нырнуть за стену, уходя с линии огня.
Трефил тоже попытался вскинуть арбалет, но правая рука его почти не слушалась – нео успели достать сверху кирпичом.
– Похоже, не стрелок я сегодня, – Трефил вымученно улыбнулся и протянул свой подсумок с болтами Стояну. – На. Тебе сподручнее будет.
Видно, и впрямь травма серьезная, если он передал весь боезапас другому. Конечно, зарядиться можно и одной рукой, но, чтобы прицельно стрелять из арбалета, понадобятся обе.
Я знал, что самолюбивому Трефилу признаваться в своей немочи хуже смерти. Для него арбалет, как для меня меч. Стрелок от Бога, однажды он стрелял на спор по веткам. Причем стрельба велась не просто так, а по памяти, вслепую, с повязкой на глазах. Трефил ни разу не промазал, хотя наши ребята у него над ухом и вопили, и громко свистели – короче, отвлекали по-всякому. Но он не дрогнул, будто оглох на время, и все цели, одну за другой, поразил.