Кремль 2222. Преображенская площадь - стр. 32
Возражений со стороны дружинников не имелось. Кто лучше знает обстановку, тот и командует, а дело прочих – слушаться без разговоров да быть готовыми к бою. Приятели переглянулись и молча взвели арбалеты. Раз новый знакомый вдруг помянул об опасностях, словно до сих пор поход был легкой прогулкой, значит, надо быть готовым ко всему. Самое надежное оружие – клинок. Он никогда не подведет, была бы тверда рука и хватило бы умения, – только не всегда удается приблизиться на дистанцию удара. Иногда лучше использовать что-нибудь дальнобойное. А раз нет не то что пулемета, но и автомата, остается лишь древнее изобретение. Понадежнее и поточнее пищали или фузеи.
К счастью, на небе все еще господствовала хмарь. Человека порою выдает его тень, а откуда она, если нет солнца? Для разведчика самый лучший день – хмурый. Вот с ночью сложнее. Сам невидим, но постоянно рискуешь не заметить опасность; те же био неплохо видят в темноте, а многим смертоносным ловушкам вообще все равно, какое время суток на дворе.
Группа словно сама по себе перестроилась. Теперь головным, то и дело останавливаясь, прислушиваясь, вглядываясь и вроде даже принюхиваясь, двигался Михаил, а Петр со своим пулеметом шел замыкающим. Только дружинники продолжали составлять ядро, – раз уж основными силами назвать их было нельзя. Даже не по умениям и знаниям, – судя по встрече с рукокрылом, с умениями был полный порядок, хотя новые товарищи явно лучше ориентировались в этой части города, – а по вооружению. Пока самострел перезарядишь, из «калашникова» полмагазина выпустить можно. Коли патронов по-глупому не жалеть.
Взмах руки Михаила, и Денис с Мстиславом мгновенно залегли. Несколько простейших жестов монах показал им заранее, объяснил, что делать в том или ином случае, и не забыл предупредить: бросаясь в первое попавшееся укрытие, надо быть зорким, чтобы не вляпаться в неприятности, и готовым ко всему. И ни в коем случае не использовать в качестве укрытия заросли. Так дружинники и без того не расслаблялись ни на секунду, а зелень обходили далеко стороной.
Когда лежишь и ждешь невесть чего, каждое мгновение тянется долго. Хоть отсчитывай удары сердца – свидетельство, что со временем все в порядке. Денис медленно поворачивал голову, пытался углядеть опасность, но с виду все было спокойно. Или же он лежал так, что видеть никого не мог. Как не могли видеть его.
Впереди приподнялся Михаил, показал: путь свободен. Смиренный воин Господа, раз уж он так себя назвал, через несколько шагов свернул под прямым углом налево, что-то обходя. Дальше тянулась полоса сплошных разрушений. Если перед тем развалины образовывались в разное время, каким-то были уже века, каким-то досталось позже, то тут явно прокатились бои такой интенсивности, что дружинники даже представить себе их не могли. От тех времен остались лишь легенды о героях, преградивших врагу путь и державшихся до самого конца. До сих пор то здесь, то там среди щебенки ржавели куски металла. Большинство из них когда-то были осколками, а чем являлись оставшиеся, угадать было уже невозможно. Чересчур много времени прошло, и творения рук человеческих успели разрушиться окончательно и бесповоротно.