Кремль 2222. Куркино - стр. 28
«Хватит пока что. Кто его знает, когда в следующий раз мне свезет раздобыть еду?»
Учитывая то, что мужчина находился в непонятном месте, с непонятными мутантами, так и норовящими впиться в глотку первому встречному, опасения безымянного вояки были вполне обоснованы. Усмиряя аппетит, он повернулся к рюкзаку и окинул его придирчивым взглядом.
«Надо его как-то… подлатать. Банки по карманам не распихаешь, а в руках их тащить вообще глупость – вдруг опять какие-нибудь твари появятся, чё, консервами в них бросать?»
Подвинув к себе заплечный мешок, мужчина, не долго думая, завязал разодранные края двойным узелком. Внутри места стало немного меньше, но, по крайней мере, содержимое больше не рисковало выпасть наружу при каждом шаге.
Взгляд безымянного вояки скользнул по двум лохматым трупам, лежащим у его ног. Пожалуй, оставаться рядом с ними – не лучшая идея: вполне может получиться, что, учуяв запах дохлятины, сюда явятся какие-нибудь иные твари, биться с которыми у мужчины не было совершенно никакого желания.
Нож снова скрылся в кармане. Мужчина поднялся, продел руки в лямки реанимированного рюкзака и пошел было к выходу, как вдруг вспомнил про трубу. Несколько секунд безымянный вояка смотрел на нее сверху вниз, а потом наклонился и все-таки поднял с пола. Армейский нож – это замечательно, если тебе противостоят враги, схожие с тобой по габаритам. Но в бою с мелкими и юркими крысособаками подобный клинок, увы, не помощник – таких надо либо стрелять, либо бить чем-то тяжелым…
Да-да – вроде той же приснопамятной трубы.
Покинув комнату, где нашли покой две зубастые твари, безымянный вояка побрел к выходу. Инстинкты его обострились; если раньше он боялся только людей, то теперь к людям добавились еще и мутанты – непредсказуемое зверье, с которым невозможно договориться.
«Куда же я попал?» – думал мужчина, шагая в направлении заветного дверного проема.
Не дойдя до порога двух шагов, безымянный вояка остановился. От картины, которая ему открылась, перехватило дух.
Снаружи, вне всяких сомнений, был город, но не живой, наполненный людьми, машинами, детьми, бродячими собаками и котами, а мертвый. Безымянный вояка не слышал голосов, приветливых и не очень, не слышал ревущих моторов, сигналов и ругани, такой обыденной в час пик, когда все автомобили на дорогах временно превращаются в манекены.
Перед мужчиной был город-призрак, город, выжженный войной, опустошенный взрывами бомб и автоматными очередями. Дома, эти громадные коробки, огромными могильными камнями возвышались над гигантским кладбищем, в которое превратился мегаполис.