Кредит "Новогодний олень" - стр. 84
- Распущенность и фривольность? Мужчина любит глазами, но соблазняется не наличием у женщины голых рук и ног, - осведомили меня будничным тоном. Я следила за уверенными действиями Аделарда и тревога улеглась. Мужчина выглядел спокойным, усталость словно бежала от него, пальцы больше не дрожали, даже круги под глазами уменьшились.
- Любопытное наблюдение, - пока ждала, повернулась на бок и заложила руку под щеку.
- Ягодицы маркизы вряд ли сильно отличаются от ягодиц любой другой женщины.
Спорное замечание. Целлюлит, уши спаниеля и все такое, но я жадно слушала новые для себя откровения.
- Тело, выставленное напоказ, не оставляет простора для воображения, - камни в руках комиссара сверкнули и тут же потухли. Он капнул на них сиреневый раствор и снова сложил вместе, после чего повернулся ко мне. В тусклом свете свечей он выглядел таинственно и завораживающе, маркиза, надо полагать, тоже. Аделард провел по мне медленным взглядом и закончил мысль: - Мужчины соблазняются тайной, линиями силуэта, загадкой, скрытой за полупрозрачной тканью, которую хочется медленно снимать, завоевывая новые территории...
От бархатного голоса по телу прошлись пресловутые мурашки. Но одно дело читать о них в книгах, другое - испытать на себе. Это круче, чем полежать на аппликаторе Кузнецова после тяжелого дня, серьезно! Я замерла, любуясь игрой света и тени на уставшем лице комиссара, его размеренными движениями.
- А что, если воображение сыграет с вами злую шутку? И искушение, скрытое за тканью, разочарует?
Аделард усмехнулся.
- К тому моменту, обычно, мы успеваем плениться настолько, что реальность уже не имеет решающего значения.
Проза жизни. Пресловутый нефритовый жезл приходит в боевую готовность и, собственно, чем пленился, то и завоюет. Я разочарованно вздохнула и облизнула пересохшие губы. Почему-то этот жест не ускользнул от комиссара.
- Сначала показалось, что ты романтик, а оказалось - такой же как все.
- Романтика для каждого своя. Кому-то серенады под луной, кому-то цветы и бесконечные танцы на балах, кому-то тайные стихи и подарки, а кому-то задранная в укромном месте юбка и судорожные вздохи от быстрых и резких...
- Достаточно! - оборвала и без того понятную мысль и прокашлялась. У меня слишком буйное воображение, а у комиссара слишком сексуальный голос. - Что-то здесь жарко. Да и в горле пересохло. Может, уже перейдем к делу?
Аделард смешливо приподнял бровь.
- Раз уж мы оба так себе романтики, не будем шутить на эту тему? Ты понял, что я имела в виду, - заметила, переворачиваясь на спину.