Кредит "Новогодний олень" - стр. 44
- Он мне жизнь спас, как и вы. Не делайте из мухи слона.
- Что вы имеете в виду?
Замечательно. Кого здесь нет - мухи или слонов? Или выражения?
- А я за печатью пришла! - решила выкрутиться и все же закрыла двери, потому что вся общая зона изображала стадо жирафов и честно пыталась не ржать. Теперь понятно, почему хихикала Ренни. Не могла, блин, предупредить? Неловко как-то получилось.
- За печатью, значит, - отмер комиссар Рекс и бросил на стол кожаную папку. - Жандарм принял ваше заявление?
И про похищение знает? Откуда только успел? Габриэл донес?
По мне прошлись внимательным взглядом, задержавшись на оторванном рукаве, потрепанном кружеве и помятом подоле. И кто у нас тут еще жандарм?
- Принял. Пожалуйста, не кипятитесь. Подумаешь, лютозверя вашим именем… назвали… - взгляд комиссара потемнел. - Ладно. Молчу.
Вот так любовь с первого взгляда превращается в неприязнь со второго. Между нами прошелся холодок. Но что-то мне подсказывает, кое-кто слишком остро реагирует или я попалась под горячую руку. Вон у них попаданка из-под носа сбежала, конечно расстроились тут все.
- Маркиза, я надеюсь, вы понимаете, что лютозверя в любом случае придется сдать?
Упомянутый вскинул морду, жалобно заскулил и виновато (по-кошачьи) заскреб лапками, пытаясь зарыть конфуз.
- Друзей не сдают, - успокоила мохнатого. Хотя воспитательную беседу он, конечно, заработал.
Мужчина устало потер переносицу и обратил на меня тяжелый взгляд.
- Всю ответственность беру на себя! - заверила с готовностью.
- Это безрассудно.
- Безрассудство - мое второе имя.
А первое я даже и не помню...
- Хорошо. Дело ваше. Но я советую сменить ему имя.
- Урк? - Рекс вопросительно склонил голову на бок и смешно приподнял ухо. Самый обычный щенок, чего они из этого трагедию делают?
- Меня все устраивает, комиссара - тоже. И вообще, если хотите, себе его поменяйте.
- Меня зовут Аделард, - то ли возмутился, то ли представился комиссар.
- Тогда вообще проблемы не вижу!
- Вы...
Помнится, в прошлый раз нас оборвали на той же ноте. Хотя, нет, нота была несколько ниже и другой октавы. Сейчас она звучала в тональности недовольства.
- Печать, - выдохнул комиссар, сохраняя поистине героическое самообладание. А мне-то рисовали образ страшный и воинственный. - И постарайтесь досконально вспомнить лицо своего похитителя. Я составлю магический портрет и передам в жандармерию. Мы быстро поймаем этого человека.
- Спасибо. Что мне делать?
- Расслабиться и не шевелиться, - сказал он и подошел вплотную.
Меня окутало присутствием сильного мужчины. Его спокойная надежность впитывалась каждой клеточкой чужого тела. Пусть оно и чужое, и реагировало на комиссара однозначно, но душа-то моя, земная. И душа разве что не пела. Рядом с комиссаром я ничего не боялась, и отсутствие этого страха нельзя объяснить логически. Я безотчетно верила ему и все. И ощущение пугало, потому что никогда прежде я не испытывала ничего похожего.