Край заблудших - стр. 21
Только я доел пирожок, как увидел, что ко мне неспешно идет женщина… скорее даже старуха. В странной одежде: как и у меня, много карманов, на груди была прикреплена подушечка с множеством иголок, из одного кармана выглядывали ниточки. На голове – косынка, скрывавшая волосы. Наверное, из-за этого старушка выглядела еще старее.
– Почтальон? – без лишних предисловий спросила она.
– Да.
– Тебя ищет моя сестра.
Сестра? Интересно.
– Загляни в ткацкую мастерскую, – сказала старуха. – Да поскорее. А лучше – беги прямо сейчас. У нее задание, которое нужно успеть выполнить до полуночи.
Опять «полночь» в мире, где даже ночи почти нет. Что ж, дело есть дело. Я уже видел ткацкую – такую небольшую избушку на краю города. Ее легко было отличить по вывеске с изображением веретена. Туда-то мне и надо. Я побежал.
Двадцать минут – спасибо часам за точность, – и я на месте. Постучал в ткацкую и, не дожидаясь ответа, зашел. Невежливо, наверное, но мне же сказали торопиться?
Огромного производства, как на той же бумажной фабрике, здесь бы не поместилось, но и то, что есть, ткацкой назвать было сложно. Скорее чей-то домишко. Я оказался прямо на кухне, от зала ее отделяла низенькая печь. Весь зал пересекали веревки с развешанными на них то ли коврами, то ли полотнами.
– Есть тут кто? – громко спросил я.
– Иди вперед! Да не оборачивайся! – ответил молодой голос. Вряд ли это сестра той старухи – они должны быть ровесницами, разве нет?
Я вошел в зал, обогнул одно полотно, другое, третье. Шагал вперед будто целую вечность. В небольшой избушке спрятался целый лабиринт из ковров и веревок. Рисунка на полотнах не было, просто серые, желтоватые, иногда коричневые ткани – можно было бы принять их за простыни, но на ощупь слишком грубые.
– Куда идти?
– Сюда, – подсказал голос, и я опять пошел, ради интереса решив считать шаги.
Досчитал до сотни (дом внутри больше, чем снаружи!), отодвинул очередное полотно и внезапно оказался перед девушкой. Она сидела за прялкой, покручивая колесо ногой. На коленях у девушки лежала шерсть, которую она превращала в идеально гладкую нить. Сама пряха была молодой, статной. Приподнятый тонкий подбородок, гордо выпрямленная спина, глаза, подведенные черным. Не видел, кстати, чтобы здесь кто-то красился.
– Мне сказали спросить… – Я внезапно понял, что не знаю ни имени той старухи, ни имени той, кого должен найти.
– Ты почтальон, – кивнула пряха. – Я – Тропа́.
– Вас так зовут?
– Да.
– И вы хотите дать мне работу?
– Да. Вот. – Она взяла сбоку корзину с веретеном, на которое была намотана во много слоев золотая нить. – Эта вещь долго дожидается свою хозяйку. Ты должен ее найти.