Край - стр. 1

*Начало новой итерации внедрения именованных…

*Подготовка элементов…

*Зафиксировано внешнее вмешательство…

*Изменение стартовых условий…

*Запуск

Рядом со мной кто-то спорит. О чём ведётся речь, разобрать никак не получается, зато тон и напряжение почему-то ощущаются очень хорошо. Пара мгновений – и вот я уже начинаю различать не только голоса, но и слова.

«Стоп, а кто это вообще? Не узнаю их», – пытаюсь открыть глаза, но тут же жмурюсь из-за нестерпимо яркого света.

– О, а этот, походу, решил очнуться, – вдруг один из голосов, мужской, раздаётся рядом, и кто-то тут же начинает яростно трясти меня за плечо, из-за чего в голове вспыхивает боль. – Мужик, ты как?

– Убери руки, – хриплю я, пытаясь прийти в себя.

– Ладно, ладно, – удивляется неизвестный, но тряска тут же прекращается. – Нервный какой…

– Будешь тут спокойным, ты себя-то вспомни минуту назад, – опять женский голос.

Я уже не слушаю их, сосредоточившись на том, чтобы вернуть себе зрение. Такое ощущение, что меня секунду назад выволокли из очень тёмного места в хорошо освещённое. Глаза никак не желают открыться. Наконец, спустя почти минуту постоянных попыток, у меня всё-таки получается сделать это. Хоть и не сказать, что всё прекрасно видно, но уже могу разглядеть двух спорящих людей перед собой.

– Вы кто такие? – спрашиваю, смотря на странную пару.

Рядом со мной сидит девушка, чьё лицо густо покрыто косметикой. Белое, словно простыня, на котором из-за чёрной туши выделяются большие глаза, и даже помада у неё такого же тёмного цвета. А ещё шипастый ошейник, как вишенка на торте, заканчивает образ.

Мужчина возле девушки не менее колоритен, тонкий, точно хлыст, с обвисшей на лице кожей и следами обильных и частых возлияний.

– Люди, кто ж ещё, – тут же выдаёт он, чуть ли не через каждое слово вставляя мат.

Тут же захотелось врезать ему по лбу, чтобы нормально разговаривал, но в этот момент мне удаётся нормально осмотреться, и всё раздражение тут же отходит на второй план.

Я сейчас находился в большой комнате без мебели и с голыми стенами, а над моей головой висело сразу несколько ярких ламп, хорошо освещая окружение. И главное, помимо увиденных в первые секунды пробуждения мужчины и девушки, в комнате находились и другие. Больше десятка лежащих тут и там без сознания людей.

– Дошло-таки? – вдруг сочувственно спрашивает меня накрашенная. – Мы вот точно так же проснулись недавно, и тоже ничего понять не можем… как мы тут появились, кто все эти люди и какого тут вообще происходит. Снаружи сейчас уже вроде как ночь… Слушай, да хватит уже лезть к этому стеклу, – последнее было сказано мужчине, который сейчас копался возле окна, ощупывая его.

– Да я… – тот отодвинулся и устало что-то хотел ответить, но не успел, зычный голос ещё одного очнувшегося ото сна перебил его.

– Да вы замолчите там или нет? – в себя пришёл большой парень под два метра ростом, он немного приподнялся с гримасой боли на лице и явно ничего не понимая. – Э… а вы кто?

И словно по волшебству казавшиеся безжизненными тела других людей начали понемногу оживать.

«Как меня зовут?» – в это же время в голове вдруг появилась неожиданная и пугающая мысль.

Происходящее уже мало беспокоило меня. Главное – я никак не мог вспомнить собственное имя. Помню себя и своё прошлое. Как учился в универе и позже служил несколько лет. Помню лицо больной мамы, помню всё, что происходило со мной, перед тем как я оказался здесь, но вот имя отказывалось приходить в голову. Словно бы и не было его никогда.

«Надо выбираться отсюда…» – в голове всё перемешалась, но эта настойчивая мысль не отпускала, заставляя двигаться.

Поднявшись, я направился к выходу из комнаты, дальше виднелся самый обычный коридор с безликой мебелью. Ростовое стекло, вешалка, на которой даже болтались какие-то вещи, обувница и широкий придверный коврик. Ну и массивная железная дверь, конечно. Такую можно встретить в любой квартире, единственное, что её отличало от всех прочих дверей, – это отсутствие глазка.