Красотка - стр. 18
Дождь все лил.
Точно кого-нибудь сегодня убью.
Дверь мне открыл типичный голливудский ковбой – грабитель поездов на Диком Западе: в джинсах, в клетчатой рубашке и с платком на физиономии, по самые глаза. Этакий Клинт Иствуд.
– Не стой на пороге, заходи, пока меня никто не увидел, – нетерпеливо промычал он из-под платка голосом Натки, и я поняла, что моя сестрица нашла новый способ спрятать от мира свою впечатляющую физиономию.
– Тебе не хватает шляпы, кольта и взмыленного жеребца, – заметила я, сбрасывая подмокшие балетки.
– Жеребца в особенности, – охотно согласилась сестрица. – Но с моим новым лицом и надежд на него никаких. Лен, вот ты мне скажи, за что мне все это?! Почему я всю жизнь принимаю мучения?
– Я только что из клиники, из этой твоей бьюти-жути. – Я обошла мученицу и прошлепала в кухню.
За мной оставались мокрые следы.
Потом придется протирать, а у меня сил нет. Ну, нет у меня сил!..
– И чего они!? – Натка выбросила вперед руку с пультом, как будто с кольтом, и отключила звук работающего телевизора. – Обещали деньги вернуть?!
Я сложила два пальца – указательный и большой – в кривое колечко.
– Это ты что мне показываешь? – озадачилась сестрица. – Знак «О’кей» или ноль без палочки?
Я сложила пальцы в кукиш, сунула его сестре под нос и объяснила:
– Я показываю сейчас дырку от бублика, – и полезла в хлебницу – за бубликом, должно быть.
Там было пусто.
Я вспомнила, под каким благовидным предлогом удалилась «в кино с Настей» врушка Санька, и укорила Натку:
– Ты не сходила в магазин, а ведь я тебя просила!
– Какой мне сейчас магазин, ты в своем уме! Нет, ты соображаешь или нет?! Я вообще не могу сейчас на улицу выходить! И не знаю, когда смогу! Может, никогда! Никогда! – Она тяжело задышала, по всей видимости, собираясь зарыдать, но передумала. – Санька обещала купить хлеба и молока, а пока вон ешь суп с сухарями.
– Сухари не будут его единственным содержимым? – уточнила я, зная, какая моя младшая сестра чудо-хозяюшка.
Запросто может налить мне в тарелку пустого кипятка.
– Обижаешь! Там есть овощи из пакета! – Сестрица загремела посудой. – Итальянцы называют такой суп «Минестроне».
– Умеют красиво преподнести, – согласилась я, вооружаясь ложкой. – Так вот о красоте… у-ууу, а неплохой вышел супчик!
– Давай о красоте, – напомнила Натка.
Она села за стол напротив меня, подперла подбородок под платком кулачком и сделалась похожа на ковбоя, пригорюнившегося у барной стойки.
– Тебе голова для чего дана? Чтобы шляпу на ней носить? – спросила я.
– И прически сооружать, – кивнула Натка.