Красный Яр. Это моя земля. Литературный путеводитель - стр. 26

Через месяц покатушек в Бобровке Тоня взяла надо мной девочковое шефство: «А ты где живешь? А с кем? А как расслабляешься? А парень есть? Чтооо?! Ты ваще ни-ни?»

Только слегка. Целовалась с твоим. Не в счет.

– Ладно, не дрейфь! Наладим тебе жизнь!

– Может, не надо?

– Надо, Антонова, надо! Тебе кто из парней в магазине нравится?

– А я их, что ли, вижу? Они ж наверху!

– Мда… Ну хорошо. Сначала покажем тебя, а потом выберем из… ну…

– Претендентов на переспать?

– Типа того.

– И?

– И я тебя приглашаю! Скажем… В понедельник на эль и пиво, во вторник – на коктейли, в среду – на вино. Освобождай вечера.

– О! Да! Спасибо, что предупредила! Мои вечера обычно расписаны на месяц вперед.

Шутка.

– Ага, я так и поняла. Готовься! Морально и… в общем, готовься.

В понедельник мне было нечего надеть, и я перемеряла дюжину Тониных платьев. Отвергла декольте, вырезы на спине и те, в которых из-под юбки должны быть видны стринги.

– Ну ты и ханжа, Антонова.

– Я ханжа, да? Щас вообще никуда не пойду!

– Ладно, ладно!

Интересно, как это – переспать именно с Мишкой. Напьюсь – и спрошу.

Выбрала, наконец, платье в пол. Сзади молния – от затылка до пяток, впереди – ткань под горло – как щит. Надела и успокоилась. В этом, говорю, пойду.

– Пояс верности дать? – троллит Тоня.

– Свой-то не снимаешь поди!

Красилась – два раза попала тушью в глаз. Три раза испортила стрелки. Четыре раза перекрашивала губы.

– Пока ты тормозишь, всех нормальных парней расхватают!

– А может, я по девочкам?

Тоня, не беси меня.

– Что?!

– Шучу.

Наконец, собрались. Вышли.

Тоня рассчитала верно. В баре с порога становятся закадычными друзьями даже с иноземцами, не владеющими языком. После первого глотка – братание, выпивка на брудершафт. Народа много, тесно, броуновское движение. Сердце стучит в ребра. Выпустите меня.

Вот чего недостает в моей жизни, мама. Прикосновений. Касаний, чтобы привлечь внимание. Объятий, чтобы проявить дружелюбие. Похлопываний по плечу, чтобы поддержать. Ты-то меня никогда не обнимала. Поэтому мне так холодно. С рождения и сейчас.

Я загрустила в толпе, налегла на Синюю Бороду. Потом еще на одну. И еще. После третьей бутылки потеряла Тоню из виду. Вот она мелькнула здесь, там. Вот у нее тушь потекла. Вот кто-то из девочек поцеловал ее в щеку и оставил бордовый след.

Мы встретились в туалете. Тоня – веселая, а я – мрачнее тучи.

– Ты чего, Антонова?

– Да блин, тоска. Пойду…

– Ну… Не торопись, я сейчас.

Прошмыгнула к нашему столику, что-то шепнула Мишке в ухо. А может, не шепнула, а прокричала. Ничего ж не слышно, это ж бар. Я махнула нашим на прощание. Мишка вызвался проводить.