Красный Яр. Это моя земля. Литературный путеводитель - стр. 11

– Варя-сан! – закричала девочка в кадре и, наверное, запрыгала. – Ва-ва-ва-варя-сан!

Скайп показывал фигуры по пояс – взрослые сидели за столом, девочка с машиной сначала стояла рядом, потом ускакала на задний план. Она постоянно двигалась, пританцовывая с необычной для десятилетки, очевидно, любимой игрушкой. Взрослые в кадре смеялись и безуспешно просили ребенка угомониться.

– Здравствуй, Варя-сан, – помахала в камеру Юна, когда «дочь» исчезла из кадра, – пусть идет в комнату к урокам готовиться. Расскажи, как ты…

Я тихо вышла из палаты, прикрыв за собой дверь.

Утром тети Вали не стало.

Андрюша живет с нами.

Мы сидим с бабушкой на кухне. Она маленькая, как птичка, с тонкими костями – кажется, обнимешь и переломаешь. Ей почти девяносто, глаза загораются и становятся молодыми, когда она вспоминает комсомольскую стройку. Достает фотографии и показывает – вот она на лыжах, на Столбах, вот запуск первого, второго агрегатов, вот ее выписали из роддома с сыном – сверток с ребенком закутан в пуховые платки. Я стою на высоком берегу Енисея, смотрю на монументальное сооружение Красноярской ГЭС, вижу историю.

На десятирублевой банкноте увековечена Красноярская ГЭС. Громадина на реке Енисей была мощнейшей в мире. Позже ее потеснила американская, а потом Саяно-Шушенская ГЭС.

Крсноярская ГЭС:

Дивногорск, ул. Дивногорск, 1

Дорогая Лида, у меня большая новость. Мы сегодня стояли с Соней в коридоре родного института, держались за руки, очень нервничали. Лето, жара, все окна открыты настежь. Комиссия нашего факультета гидротехники вызывала по одному. Мы же еще со школы договорились поступать в один институт, а потом вместе работать и теперь очень боялись, что нас распределят на разные стройки. Соня чуть не плакала, утыкалась мне лбом в плечо. Я держала ее за руку крепко, откинула косы на спину, гордо выпрямила спину, а когда вызвали меня по фамилии, зашла широким шагом в огромную аудиторию. Я с детства командир во всех отрядах, мне легко настоять, поспорить, ты знаешь, а Соня мягкая, застенчивая.

Комиссия была – шесть человек, я узнала только двоих с нашего факультета, остальные незнакомые, представители проектных институтов, смотрели мои оценки.

«Что ж вы, Орлова, до пятого курса учились на одни пятерки и четверки, а за диплом получили „удовлетворительно“? Расслабились, нехорошо. Какая у вас тема диплома?» – спросили. Я стояла ни жива ни мертва. Сказала: «Выбрала широкую тему, надо было сузить, а то не удалось охватить все». Комиссия покивала. «Предлагаем вам Московский проектный институт», – сказали. Я отвечала: «Хочу на Красноярскую ГЭС!» Вот где настоящая работа, вот где настоящая жизнь. Комиссия удивилась. Я вышла, Соня смотрела на меня испуганно и ждала. Я сказала: «Не распределили». Она выдохнула, и ее вызвали следующей. У нее было то же самое: в Красноярск, говорят, мест у них нет. Все уже получили свои назначения, и мы остались с Соней в коридоре одни, стояли около дверей, понимали, что решалась наша судьба.