Красный нуар Голливуда. Часть I. Голливудский обком - стр. 30
Стриплинг: Вы отказываетесь отвечать, состоите вы или нет в Гильдии сценаристов?
Мальц: Я не отказываюсь отвечать на вопрос. Напротив, я указываю, что вашим следующим вопросом будет вопрос о принадлежности к религиозной общине, и предполагаю, что попаду в черные списки, поскольку принадлежу к общине, которая вам не нравится.
(Томас поднимает молоток.)
Стриплинг: Мистер Мальц, вы отказываетесь отвечать на вопрос?
Мальц: Я безусловно не отказываюсь отвечать на вопрос. Я ответил на него. ‹…›
Стриплинг: Повторяю вопрос: состоите ли вы или состояли когда-либо в компартии?
Мальц: Извините, но я ответил на вопрос, мистер Стриплинг. Я хочу, чтобы вы знали…
Томас: Свидетель свободен. Вопросов больше нет. Типично коммунистическое поведение.
Верховный суд попросил [адвоката] Мэнни Блоха назвать десять причин, чтобы сохранить жизнь моим родителям. Он назвал их, и казнь отложили. Но затем они снова собрали суд и потребовали назвать одиннадцатую причину. ‹…› Так что они их убили. Они убили их. ‹…› Я не уверен, что в шесть лет вполне понимал, что такое смерть. ‹…› В конце 1953-го меня познакомили с Энн и Эйбелом Меерополами, которые затем меня усыновили. И моего брата тоже. Я думаю, в этот момент я понял, что их убили и я никогда их не увижу. Забавно, что человек, написавший проклятие суду Линча, усыновил детей тех, кого линчевали по суду. ‹…› Жить было очень интересно, потому что через наш дом непрестанно проходили писатели и художники. Мы часто ходили на бродвейские шоу, и заходили за кулисы, и знакомились с людьми, которых знал Мееропол. ‹…› Удивительно, что они выиграли судебную битву [за усыновление]. У меня было очень богатое детство. Не в финансовом смысле, потому что Эйбел был не скажу что в черных списках в эпоху маккартизма, но он был вроде как в «серых списках». Он не мог найти работу. Мы буквально сводили концы с концами на отчисления, который мой отец получал за прежде опубликованные песни. – Роберт Мееропол