Красный лорд. Невероятная судьба революционера, замнаркома, флотоводца, редактора, писателя, дипломата и невозвращенца Фёдора Фёдоровича Раскольникова - стр. 21

– Мне всё-таки непонятно, зачем понадобилось подчёркивать это положение и устранять безвредного Пепеляева, по существу служившего вам хорошей ширмой? – спросил Владимир Ильич.

Я уверил товарища Ленина, что в наши цели не входит образование независимой Кронштадтской республики и наши намерения не идут дальше избрания Кронштадтским Советом правительственного комиссара из своей собственной среды.

– Если мы вообще выдвигаем принцип выборности чиновников, – говорил я, – то почему нам частично, когда это возможно, не начать делать сейчас? Конечно, выборный комиссар не может быть большевиком, так как ему до известной степени придётся проводить политику Временного правительства. Но почему не может быть выборного комиссара вообще? Всегда найдётся честный беспартийный, который мог бы выполнить такую роль. Почему мы, большевики, должны бороться против принципа выборности комиссара, если того желает большинство Кронштадтского Совета?

Мои объяснения, видимо, несколько успокоили Ильича. Его выразительное лицо мало-помалу смягчалось.

– Наиболее серьёзная опасность заключается в том, что теперь Временное правительство будет стараться поставить вас на колени, – после короткого раздумья медленно и выразительно произнёс Владимир Ильич.

Я обещал, что мы приложим все усилия, дабы не доставить триумфа Временному правительству, не стать перед ним на колени.

– Ну хорошо, вот вам бумага, немедленно пишите заметку в несколько строк о ходе последних кронштадтских событий, – примирительным тоном предложил мне Ильич.

Я тут же уселся и написал две страницы. Владимир Ильич сам внимательно просмотрел заметку, внёс туда несколько исправлений и отложил её для сдачи в набор.

На прощание, пожимая мне руку, он попросил передать кронштадтским товарищам, чтобы в следующий раз они не принимали столь ответственных решений без ведома и предварительного согласия ЦК. Разумеется, я с готовностью обещал дорогому вождю строжайшее соблюдение партийной дисциплины. Владимир Ильич обязал меня ежедневно звонить по телефону из Кронштадта в редакцию «Правды», вызывать к аппарату его самого и докладывать ему важнейшие факты кронштадтской политической жизни.

С облегчённым сердцем я возвращался в Кронштадт. Было приятно, что Ильич в конце концов примирился с резолюцией Кронштадтского Совета, хотя и опасался, что Временное правительство заставит нас капитулировать, что мы будем вынуждены с позором взять свою резолюцию назад. Любопытно, что товарищ Ленин совсем не настаивал на отказе от резолюции. Он не хотел нашего отступления…»