Красный, как жизнь - стр. 12
Так вот. Шемик толкнул меня в бок и спросил:
– Ты чего на Степу уставился?
Вопрос уместный. Бант и коса принадлежали Степе. Степа была старостой класса, вожаком октябрятского звена, круглой отличницей и опорой педагогов. То есть отборным врагом мальчишеского рода. Голос у нее был командный, зычный, а рука под стать комплекции – тяжелая, как жаловались наши товарищи-хулиганы, испытав ее ладошку на своих затылках. От Степы следовало держаться подальше.
Врать Шемику я не мог. Но и признать, что мне понравился бантик. Вернее не бантик, ну его, бантик. Вернее, Степа в лучах солнца вдруг показалась такой какой-то… да и вообще она вся такая… как бы это понятнее объяснить. И косичка ее. И фартучек такой белый. Да и она такая. Такая. Как это сказать-то вообще?
Я пробурчал что-то позорно невразумительное.
– Втюрился? – беспощадно спросил Шемик.
– Сам ты втюрился, – огрызнулся я. Подозрение, что мальчику нравится какая-то девочка, бросало несмываемый позор на много классов вперед. А любовь так и вообще считалась предательством нашего юно-мужского братства. Влюбиться нельзя было даже в красивую героиню фильма. Не то что в одноклассницу.
– Не дрейфь, никому не скажу.
– Чего придумал-то? – пытался я оправдаться. Все было бесполезно. Шемик хитро подмигнул. Дескать, тайна эта умрет со мной. А потом добавил, что в таком деле нужно действовать смело, как неуловимые мстители.
– В каком деле? – наивно спросил я.
– В том самом! – сказал Шемик и опять подмигнул. – Ждать нечего, пойдем в атаку.
– В атаку? – переспросил я, чувствуя, как желудок вздрагивает.
– В кино пригласи ее. Или на детский спектакль. Дядь Валера вас пропустит…
Мой папа, конечно, провел бы меня на любой спектакль с любым количеством девочек. Но я только представил, как подхожу и приглашаю ее, а тут полкласса смотрит, а потом она с девочками начинает хихикать. Нет, лучше смерть в застенках боливийских палачей.
Я сказал Шемику, что этого не будет никогда. Друг согласился: кино да театры – это слишком. Надо начать с малого. План был простой: на перемене, когда Степа присматривает за порядком среди бесящихся одноклассников, на всей скорости пробежать мимо нее и дернуть за косу. В целом идея понравилась. Скорости мне хватит с лихвой.
– Сколько дергать? – спросил я.
– Сколько надо, – ответил Шмик. – Пока не поймет.
Мысль показалась нам логичной. Чего тут непонятно: дернули тебя за косу – значит, серьезная причина. Понимать надо.
Первая атака удалась. Я разогнался и на полной скорости дернул мирно висящую косу. От неожиданности Степа еле удержалась на ногах. А когда поймала равновесие, кинулась за мной. Но догнать более легкого меня не смогла. После звонка на урок я выждал, чтобы она села за парту, и проскользнул на свое место. Степа обернулась и показала кулак, чем пронзила мое сердце до глубины аорты.