Красный анклав - стр. 42
– Открывай главные ворота, быстро, – капитан, не дожидаясь ответа, начал погружать остриё ножа в ногу дежурного с тыльной стороны колена.
– Пожалуйста, не надо, прошу вас, я всё сделаю, не надо, – лопотал обмочившийся рядовой, а руки его бегали по клавишам, приводя в движение механизмы главного шлюза.
В коридоре кипел бой, остальная часть группы держала оборону снаружи центра управления, выигрывая время для командира. Поняв, что парень сыграл свою роль, Сергеенко вырубил его ударом закованного в бронированную перчатку кулака и вдвоём с лейтенантом ринулся на подмогу к своим. Интенсивность огня нарастала, к противнику по тревоге прибывали все новые и новые подкрепления, снаружи был слышен лязг гусениц выезжающей из ангаров техники, повсюду надрывалась сирена. Несмотря на колоссальный перевес противника, отряду Сергеенко удалось потеснить наступающие силы и отвоевать себе более удобный оборонительный плацдарм, оставив за собой оружейную с неисчерпаемыми запасами оружия и боеприпасов. Двое были легко ранены – противник пока ещё не понял, с кем имеет дело, и использовал лёгкое стрелковое вооружение, которого было явно недостаточно для борьбы с закованными в высокотехнологичную лёгкую полимерную броню оперативниками «30-30».
Звуки нового боя донеслись сквозь безумную вакханалию треска, свиста и грохота, глухие разрывы и работа зенитных орудий сопровождались уханьем детонирующих боекомплектов бронемашин. Защитники гарнизона отступали вглубь помещений, в боковых ответвлениях показались новые бойцы в штурмовой броне и камуфляжных плащах, бок о бок с ними шли одетые куда проще, но не уступающие в храбрости и мастерстве бойцы Васнецова. Могучие ТАКТы блокировали все ангары и выходы во двор, на котором догорали остовы нескольких самых ретивых бронемашин защитников. Ловушка захлопнулась, гарнизон был полностью блокирован в течение сорокаминутного штурма. Пришло время переговоров.
Международный Экономический Форум, Санкт-Петербург
Премьер-министр Ловцова была на своём посту настоящей белой вороной. Номинальная фигура без политического веса и поддержки среди враждующих элит, она к сорока пяти годам глубоко разочаровалась в жизни и находила покой на дне стеклянного стакана с дорогим виски. Её задачей было создавать видимость разделения ветвей власти, грозно отчитывать на камеру людей, которые за эфиром открыто смеялись ей в лицо, и анонсировать новые победы России. Когда-то она шла в политику с надеждой изменить мир, у неё были огромные амбиции, уверенность в своих силах и чёткий план действий, казавшийся безупречным. Реальность была очень болезненной. Пусть Екатерина Фёдоровна и достигла позиции, достойной прожитой жизни, но все её амбиции разбились в пыль о монументальную незыблемость скрытых от посторонних глаз внутренних порядков и рангов большой политики. И вот она снова исполняла роль говорящей головы на очередном бесполезном мероприятии, куда её были обязаны позвать, а она – поехать. В очередной раз одиноким вечером она грела стакан руками, ожидая, когда дремота настигнет её и укроет крылом щедрого Морфея.