Красные туфельки. Китайская проза XXI века - стр. 44
– Да это деградация какая-то, весь день сидишь без дела. Даже задумалась о замужестве.
– Правда что ли?
–А что же мне, старой девой, что ли, оставаться?
– Тогда я тебе расскажу, что у меня дома.
Раньше он в общих чертах уже рассказывал, но обходил стратегически важные моменты. А ведь это как с мужским организмом, жизненно важные органы нельзя всем без разбору показывать. Как только показал, обратной дороги нет. Взрослый мужчина должен бы знать, что это небезопасно, но сейчас Цзянь Фанпину показалось, что пришло время.
– Я хочу после свадьбы так и жить с родителями и ребенком. Родители уже старые, сын маленький, обо всех нужно позаботиться. – Он испытывал смутное беспокойство, но все-таки произнес это вслух. На самом деле это его подноготная. У мужчин старшего возраста тут все очень просто.
– Заботиться о стариках необходимо, но ребенок… – Девушка замялась. – Я сама еще не повзрослела, справлюсь ли я с ролью матери? Смогу ли нормально воспитать ребенка? И еще, я его старше всего на десять лет, он будет меня называть сестрой или мамой?
– Разумеется, мамой! Да и старики нам помогут! О чем ты беспокоишься?
Цзянь Фанпин смотрел на нее, внимательно изучал ее, словно вино «Масуэло» в своем бокале. Она замешкалась, а потом, наклонив голову, сказала:
– Хорошо, я книжки почитаю, постараюсь стать хорошей мамой, все равно на работе делать особо нечего.
– А твоя мать? Что она думает по этому поводу?
Девушка понурилась и какое-то время не отвечала. Цзянь Фанпину очень хотелось узнать, о чем она думает, но он удержался от вопросов. Фотографию матери Шэнь он уже видел, женщина была всего на пять лет старше него и не выглядела старой. Цзянь Фанпина это несколько беспокоило. Каждый раз, когда девушка звонила матери, та спрашивала, молится ли она каждый день, перед сном крестилась ли, читала ли «Отче наш» и молитву Богородице, иногда заставляла прямо по телефону цитировать Священное Писание, проверяла, как уроки. Цзянь Фанпин после нескольких таких бесед даже нашел Библию, полистал и решил, что она для него слишком толстая, взял книжку потоньше, «Библейские сюжеты». Когда дошел до того, что надо «возлюбить и ближнего своего, и врага своего», то слегка успокоился, а прочитав рассказ о Вавилонской башне, снова впал в уныние. Люди смогли построить башню до самого неба, но Господу это не понравилось, потому Он сделал так, что люди заговорили на разных языках и разбрелись по всей земле. Цзянь Фанпин подумал, что людей разделяют не только языковые барьеры, но и разница в укладе жизни. Мать Шэнь всю жизнь работала в исправительных учреждениях и вдовствовала двадцать лет, она такая же, как и обычные люди? Если так, хорошо, нормальная мать его не отвергла бы. Но что если она не обычная? Могут ли найтись какие-то доводы?