Красные блокноты Кристины - стр. 8
А прабабушка встает не торопясь, выговаривает мне за что-то – не так оделась? не так разговариваю? – хотя смутно помню, что при жизни она ничего подобного не говорила ни обо мне, ни о маме, а тут что-то после смерти сделалось.
И вдруг становится так обидно, что поворачиваюсь спиной, чтобы не видеть – и бабушек мертвых, и родителей, убегаю в туалет торгового центра: наверное, плакать.
Телефона нет. Наверное, забыла на белом кожаном диване, но как вернешься после того, что сказала?.. Возвращаюсь все равно, думаю, что смотреть осуждающе станут, – но никто, мама только показала, где телефон лежит. Да, на белом диване. Он тоже белый, потому и не заметила сразу.
ша
шва
шв
шла
куда шла
Все еще хочется набрать, чтобы отозвался кто-то – может быть, папа, который на меня не обиделся, все понял, почему я не хотела рядом с ними садиться, я просто хотела всегда помнить:
Как блестел обломок гребенки в волосах у прабабушки Марии.
Как ели блины из «Шоколадницы» со сладким маком – они лежали на тарелках, чернея рассеченным нутром.
Проснулась и не знала, кому рассказать.
«Титаник»
Прабабушке Мане все велико – потому швейная машинка дома стрекочет, не умолкая: подшивает брюки, а то все смеются – тебе, Маня, в детском отделе одеваться надо. И она бы одевалась, да только давно сама себе одежду не покупает, всё отдают.
Прабабушка Маня жарит в сковородке молочный сахар, печет пироги с брусникой, а другого сладкого здесь не едят, не покупают ни печенье, ни вафли, чтобы ее стряпню не обижать.
Что-то ты кашляешь, говорит она, сейчас горяченького налью. Долго гуляли.
Мы два часа бродили по роще, я мать-и-мачеху искала, а ветер северный, злой, крепкий.
А меня никакая хворь не берет, вдруг говорит бабушка, даже и забыла, какие они на вкус – лекарства-то.
Я пробую горячий еще молочный сахар, обжигая язык, потом встаю от нечего делать – бабушка мне до плеча.
Хочу подарить ей мой топик, футболку с «Титаником», – кажется, она ей до колен будет; ничего.
Катастрофа
Когда родители задерживаются на работе, Женя представляет себе автомобильную катастрофу. Их часто подвозил дядя на стареньком «Опеле», и мама с папой не пристегивались от стеснения, от дядиного да ладно вам, на заднем сиденье ведь. Сидели, вцепившись друг в друга, с напряженными лицами. Дядя тоже не пристегивался, накидывал ремень для вида перед постами ГАИ.
Сегодня родители могли и на автобусе поехать, но Женя не останавливалась, все представляла. Еще десять минут – и нужно будет спуститься к таксофону под домом, купить в палатке жетончик – она только номер бабушки и помнит наизусть: