Красное бедствие - стр. 4
– Ты не останешься? – спросил у него Савьер.
Тот обернулся, и по выражению его лица Савьер все понял. Ему нет дела до похорон: брата интересует только грядущий ритуал передачи венца.
– Тебе тоже не стоит оставаться здесь, – бросил Лаверн, смерив Савьера взглядом. – Не хочу потерять еще одного близкого человека.
Лжец. Лаверн никогда не любил его, никогда о нем не заботился и, судя по сплетням, вообще не считал Савьера братом. Все детство он издевался над ним и наслаждался видом калеки, неловко волочащего за собой ногу.
Он похож на отца. Те же острые скулы, тот же ровный, длинный нос и густые брови, изгибающиеся подобно полумесяцам. Черные волосы и пронзительные серые глаза Лаверн унаследовал от Алых Шипов – родни со стороны матери. Жаль, что характер ему достался тоже материнский.
– Савьер, – настойчиво повторил Фрий, – ты должен вернуться в Дом-Над-Водой, погода стала совсем скверной.
– Ступай. – Савьер махнул рукой, провожая взглядом удаляющегося брата. – Хотя… погоди! Ты не знаешь, кто эти люди?
Трое незнакомцев в темных плащах показались Савьеру подозрительными. Они скрывали лица в тени капюшонов, стояли в стороне, подобно скульптурам, а сейчас зыбкими тенями бесшумно последовали за Лаверном.
– Гости из Дома Убывающих Лун, – тихо ответил учитель. – Твой брат приказал разместить их в…
– Забудь. – Савьер вздохнул. – Я понял.
Не было ничего странного в том, что на похороны прибыли представители Больших Домов. Они собрались, чтобы выразить соболезнования, вот только Лаверн явно не собирался предаваться скорби – по его приказу в главном зале замка уже готовили праздник в честь нового лорда Дома Багряных Вод.
– Пусть его примут Трое.
Савьер оторвал взгляд от носков своих сапог и попытался улыбнуться бледной худощавой девушке. Амели, племянница лорда Барелла. Они часто играли в детстве, ее дядя был хорошим другом отца – их связывали почти семейные узы.
– Я рад тебя видеть, – искренне сказал Савьер и протянул руку.
Амели тут же обхватила его ладонь своими холодными тонкими пальцами и прижала ее к сердцу. Дружба, что была между ними, почти исчезла с годами, и все же что-то еще осталось, едва ощутимое, но теплое.
– Я буду по нему скучать, – прошептала Амели, смаргивая слезы. – Лорд Лаверн был прекрасным человеком.
И обещал, что однажды они поженятся. Жаль только, что он стал затворником до того, как свадьба состоялась. Дядя Амели ждал до последнего дня и отказывал всякому, кто претендовал на руку племянницы, надеясь, что друг придет в себя и долгая помолвка закончится клятвами пред ликами Трех. Но ожидание ни к чему не привело – Лаверн Первый скончался.