Красная Тапочка - стр. 43
Валера не любил бывать в большом доме, и под первым же предлогом удалялся в свою сторожку. «Здесь лютый холод при похолодании и жуткая жара летом», – рассказывал он, но жильё его устраивало.
Ни при каких условиях он не оставался на ночь в доме. Тапочка его понимала, она сама сначала чувствовала себя небезопасно, чего стоили небрежно подогнанные рамы, которые не закрывались и являлись причиной сквозняков, или двери, сходившиеся с большим зазором. Рукодельный мастер мог бы устранить недоделки в течение дня, но Долгушева откладывала ремонт, ссылаясь на безденежье.
Существовала и другая причина, по которой Валера избегал большого дома, но он об этом не распространялся.
– И вообще, лучше бы ты сюда не ездила, – посоветовал он.
Не больно ласково тут встретили Тапочку.
Дорожные строители и то проявили больше участия, и помнили, что она вчера угостила их колой. Она поболтала с ними, как со старыми знакомыми. «Нашли свой проводоукладчик?» – спросила Тапочка, и ей ответили, что нет, зато им привезли другой агрегат. – «Хотите посмотреть? Мы над ним как раз работаем».
Тапочку подвели к железному механизму, в разверстой утробе которого копался узбек Салех – его голова свободно входила в жерло машины, он пытался разобраться, что же там не ладится.
Тапочке он сказал:
«Это старая модель, тут ни в чем нельзя быть уверенным. Может, будет работать, может, нет».
Сама Тапочка без дела тоже не останется. Старушка уже наняла её. Первым делом Долгушева спрашивает у Тапочки номер банковской карты, потом звонит в банк и даёт устное распоряжение перечислить на счёт столько-то тысяч. Такая у неё манера вести дела. Никакого набора цифр, управляет только голосом, чтобы не заморачиваться.
Если верить её словам, так кинофабрика имеет статус национального достояния. Увы, переоборудованное здание так и осталось складом, его набили списанным хламом: мебелью, поддонами, коврами, старой электротехникой и остатками былой роскоши – плакатами с Мэрилин Монро и гейшами в полный рост.
Тамара, домработница, их не любила, но не решалась критиковать вслух. Эта коренастая блондинка в возрасте между тридцатью и сорока считала себя весьма привлекательной особой.
– А фигура у меня правда ещё ничего? – хвастает она.
Вот только белобрысые волосы торчат во все стороны. Когда Тапочка заплетает её в косу, выходит неплохо.
Домработница появлялась на короткое время – помимо работы в доме, она торговала на рынке в продуктовом киоске. «Вообще-то это был мой собственный киоск, – объясняла она, – но из-за ковида дела пришлось свернуть». Потеря бизнеса её огорчала, но она планировала достать денег и вернуться к торговле.