Красивая как ночь - стр. 54
С десяток неприятных вопросов крутилось в голове Хелен, но ей страшно не хотелось их задавать. Теперь она имела некоторое представление о причинах душевной травмы Арианы, и, как она подозревала раньше, это было не просто горе от потери матери. Но почему Кассандра Ратледж оказалась в домике егеря? Как начался пожар? Был ли бедный ребенок с ней? Или девочка пыталась найти ее?
Но менее всего она имела право задавать вопрос о том, любил ли Кэм жену. Неужели горе так изменило человека, которого она когда-то любила? Хелен решительно гнала от себя эти мысли. Страдания Кэма ее не касаются, ее должны беспокоить только беды Арианы.
– Милорд, еще один вопрос, если позволите. Сколько врачей осматривали Ариану?
– Трое, – резко сказал он, сузив глаза в молчаливом предупреждении.
– Их диагноз?
– Можешь назвать любой, – рявкнул он. – Моя дочь реагирует на врачей не лучше, чем они на нее, то есть совершенно неразумно. Ты должна увидеть ее, когда она вспылит, чтобы представить, насколько она может быть несдержанной.
– Но девочка испугана! Оттого и плохо себя ведет.
– Именно это я и пытался им сказать. – Кэм одобрительно посмотрел на Хелен. – Но для них она просто своенравная, капризная, тупая или ненормальная. Их лечение сводится к кровопусканию, порке, изоляции, даже изгнанию бесов. Один изобретательный лекарь предложил все четыре средства на всякий случай.
Хелен пришла в ужас, вспомнив, как читала ему лекцию о докторе Пинеле. Неудивительно, что Кэм вздрогнул и сменил тему. В разное время столь ужасные методы считались приемлемыми для широкого круга людей, страдающих умственными расстройствами. И ни один не был эффективным.
А в случае с Арианой любой из них мог причинить огромный вред. Она судорожно вздохнула:
– Милорд, вы же не…
– Ты чертовски права, я не согласился. Я отослал их прочь. Вместе с их пиявками и настойками опия. Их приезды доставляли только ненужные огорчения, и каждый последующий визит был тяжелее предыдущего. Бедному ребенку пришлось терпеть, когда ее один за другим осматривали, расспрашивали и уговаривали незнакомые мужчины.
Внезапно гнев его утих, оставив после себя невероятную усталость.
– Хелен, – тихо сказал он, – я просто не знаю, что делать дальше. Это разрывает мне сердце. И если это невыносимо для меня, то каково Ариане?
Словно моля ее о помощи, Кэм вытянул руки и положил их на стол ладонями вверх. Хелен пришлось изо всех сил бороться с желанием ответить на его жест. Но она проглотила слова утешения и заговорила, абсолютно неумышленно, холодным, профессиональным тоном: