Красавец опекун - стр. 4
Ее удивленный взгляд не укрылся от внимания Макса.
– Наказан за свои грехи, – убежденно добавил он.
Ему становилось все более не по себе. Указав посетительнице на стул, стоящий у большого письменного стола красного дерева, он обошел его и занял место напротив. При этом он отчаянно пытался привести в порядок свои бессвязные мысли. Треклятая Кармелита!
Каролина, быстро прикидывая, какие последствия может иметь последнее замечание, шагнула вперед и опустилась на стул.
Поддерживая видимость спокойствия, Макс наблюдал за плавными движениями своей посетительницы, за тем, как соблазнительно она покачивает бедрами при ходьбе. Ему нужно найти Кармелите замену. Он внимательно посмотрел на сидящую перед ним красавицу. Хиллшоу оказался прав – она, несомненно, является леди. Но прежде это никогда его не останавливало. К тому же, если как следует присмотреться, не так уж она и юна. Что ж, еще лучше. На пальцах – никаких колец, что он счел довольно странным. Мучимый новым приступом головной боли, он повторил более суровым тоном:
– Кто вы, черт возьми, такая?
Ямочка на ее щеке появилась снова. Не выказывая ни грана беспокойства, она ответила:
– Меня зовут Каролина Твиннинг. Раз вы в самом деле герцог Твайфорд, то, боюсь, вы являетесь моим опекуном.
Это заявление было выслушано в абсолютной тишине. Пауза затянулась. Макс сидел, не шевелясь и не сводя острого взгляда со своей посетительницы. Она терпела несколько минут, после чего вскинула брови в немом вежливом вопросе.
– О боже! – застонал Макс, прикрыв глаза.
Он тут же понял, что это означает. Свою подопечную он соблазнить не сумеет, хотя уже и решил, что хочет уложить Каролину Твиннинг к себе в постель. Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на деле и открыл глаза. Если повезет, она спишет его реакцию на естественное проявление недоверия. Но, посмотрев в ее веселые серо-зеленые глаза, он в этом засомневался.
– Будьте так добры, объяснитесь. Как можно более простым языком. Я сейчас не в настроении выслушивать витиеватые, запутанные фразы.
Заметив в глубине его глаз всполохи боли, Каролина не сумела сдержать усмешки.
– Если у вас так сильно болит голова, почему не попросите принести лед? Уверяю, что ничуть не буду возражать.
Макс бросил на нее полный ненависти взгляд. У него в самом деле было ощущение, будто голова вот-вот расколется надвое, но как эта женщина посмела упомянуть об этом вслух? И все же она была права. Ему в самом деле не помешало бы приложить лед. Помрачнев, он дернул шнур колокольчика.
Явившийся на зов Хиллшоу невозмутимо выслушал приказание герцога.