Крах Атласа - стр. 72
Деньги – очередной вопрос, не дававший покоя. В чьих руках финансы Общества? Кто бы это ни был, он контролирует и само Общество (дергая за ниточки тут и там), а следовательно, и Нико. Однако друг об этом не задумывался, ведь у него в семье деньги водились, к их изобилию он привык. Поэтому и не видел, как они определяют поступки, как исподволь и неумолимо, куда верней философских учений и воскресной школы, решают, что правильно и что нет. Деньги – это дар, бремя, одно из мерил. Недавно Гидеон увидел во сне красноглазого человека с красным пером. Счетовода, который спрашивал о Принце. От него так и веяло угрозой и алчностью. Он был счетоводом, потому что деньги – это оружие, потому что должник принадлежал ему без остатка. Мать Гидеона не знала настоящей свободы. Вот о таких вещах Нико никогда не задумывался, за него о них беспокоился Гидеон. Видимо, неспроста в его понимании деньги были тесно связаны с несвободой.
Никто лучше Гидеона не понимал бедности, голода, страха. Причем не страха за свою жизнь – с ним-то Нико был прекрасно знаком (просто игнорировал опасность). Гидеон боялся за устоявшийся образ жизни. Боялся, что перемены уничтожат привычный мир, ведь тогда во всех отношениях не станет и самого мира. Нико знал, например, что можно купить душу, продать ее или выменять, даже не догадываясь, как это просто (не легко, но просто). И если не сегодня, то однажды это станет поводом для тревоги. Может быть, даже тут, в стенах поместья.
Кое-что об этом могли знать Атлас, а значит, и Тристан с Либби.
С Атласом Блэйкли, очевидно, что-то случилось, но, слыша стук копыт, Гидеон старался думать не о зебрах, а о конях. В конце концов, за посвященными Атласа Блэйкли охотились. Одного даже похитили, а красноречивое молчание, которым Либби отвечала на вопросы про Эзру Фаулера, оглушало. Атлас Блэйкли совершил некую страшную ошибку и скрывал ее от Общества, однако, что бы он там ни затеял, последние два человека, видевшие его, старательно отмалчивались. Что-то явно пошло не так, Атлас занимался чем-то важным, чего не стоило игнорировать.
Однако в итоге на вопрос Нико о том, что Гидеон думает по поводу Общества и архивов, к которым он отныне был привязан условиями договора, тот хотел бы ответить честно: «Я мотал срок и подольше, в тюрьмах похуже». В тюрьмах, где не было Нико, где тот не мог спонтанно, как бы между делом прижать Гидеона к рельефным эдвардианским обоям на стене какой-нибудь душной уединенной комнатушки, а ведь без этого пропадал всякий смысл существования.
В общем, да, возможно, Общество и правда – гадюшник, Либби не лжет, утверждая, будто бы им грозит конец света, а Нико, обычно такой любопытный, отказывается видеть, что на кону судьба мира. Или его ослепили заносчивость и амбиции. С другой стороны, если жизнь за пределами поместья – это лишь вопрос верной смерти, к которой ведет череда уступок общественным нормам, то, может, ну его? Пусть Атлас Блэйкли взрывает мир изнутри, если таков его план?