Ковен тысячи костей - стр. 6
– Это был нектар, – поправила я и высыпала на лицо Диего ворох снега, набранного в ладони, чтобы поскорее привести его в чувства.
Поперхнувшись и с трудом разлепив склеившиеся ресницы, он наконец-то протрезвел и снова поднялся, опираясь о перевернутую кем-то из нас скамью.
– Здесь осталось еще хоть чуть-чуть? – спросил он с надеждой, рыская взглядом по столу, заставленному лесными изысками.
Пестрый от изобилия, с нагромождением деревянных подносов и неестественно ярких листьев, что заменяли скатерть, этот стол навевал философские мысли. Гроздья словно только-только поспевших ягод, но заледеневшая земля вокруг. Никогда не доверяй тому, что выглядит так же хорошо, как пряничный домик из сказки про Гензель и Гретель: сладости не только детей заманивают в ловушку.
– Диего! – вспыхнула я, шлепнув того по ладони, когда он потянулся к забытому на пне бурдюку, от которого за версту веяло приторно-сладким дурманом. – Даже не вздумай тащить это пойло в особняк! Зачем ты вообще пошел со мной, если от тебя ни капли проку?!
– Ну решил, что одной тебе будет скучно, – объяснил он, набрасывая на плечи порванную куртку и неторопливо сшивая ее одними пальцами: ткань принялась срастаться на нем, как на мне срасталась израненная кожа под даром исцеления. – Да и вдруг сама королева Титания явилась бы на встречу? Тогда я бы просто обворожил ее своей улыбкой и…
– Титания – не Морган, – насмешливо напомнила я, и Диего скорчил в ответ гримасу. – Если бы она была здесь, мы бы уже лежали по частям на этом столе с печеными яблоками в зубах и задницах. Ладно… Главное, что с фэйри покончено. Надеюсь, они не посмеют сюда вернуться.
– Вернутся – им же хуже. Ты страшна в гневе, Верховная, – промурлыкал Диего, подхалимничая, чтобы вымолить у меня прощение.
Верховная… Когда же я перестану втягивать голову в плечи от этого обращения?
– Мне так не хотелось развязывать войну в первые же месяцы своего правления…
– Ты не развязываешь войну, а показываешь, что являешься хозяйкой этих земель. Кто еще их защитит, если не ты?
Я поджала обветрившиеся губы и укуталась теплее в шарф, обвязав его вокруг ноющей шеи. Подняв с земли сумку, набитую полынью, склянками и мелкими кротовыми косточками, которые все равно не пригодились, я двинулась домой той же заснеженной тропой, которой мы сюда и пришли. Диего натянул на красные уши капюшон и поплелся следом.
В кустах что-то запищало, и я прищурилась, разглядев в глубине леса мерцающие облачка: пыльца кружилась в воздухе, источаемая существами, что не успели капитулировать вместе с остальными, а потому прятались теперь в зарослях можжевельника.