Ковчег - стр. 3

Было тихо… Стреляли пулеметы и «М-48», матерились солдаты, орали раненные, кто-то звал санитаров, кто-то надрывно молился, остальные кричали просто так, нечленораздельно, потому что невозможно было не кричать. Но в тоже время было очень тихо. Звуки переплетались и срастались, превращались в единый белый шум, который легко перекрывало мое дыхание и стук моего сердца. О, эта особая тишина войны, космический вакуум ужаса, поглощающий все прочие звуки…

Лес кончился внезапно, как будто кто-то отдернул штору. Серое небо взмыло в вышину, и вот мы уже бежим через открытое пространство. Десять метров свинцового цвета, свинцового привкуса, звучащие, как свинец.

Я с разбегу бросаюсь под бетонные плиты забора, вжимаюсь в мокрую грязь и оглядываюсь. За эти несколько секунд опушка Рочестерского леса поредела еще больше и приобрела заметный бурый оттенок.

– Мать твою, а? – хрипит Пуля, переваливаясь на спину. – Я потерял на хрен подсумок! Есть патроны?

Я, молча, тянусь к своему подсумку, но в кадре вдруг появляется огромная лапа Буксы с двумя магазинами на ладони.

– Дуга убили, – кричит Букса.

Я киваю.

– Сержанта тоже. А ты где был?

– Нигде. Бежал прямо за вами.

– Вот, мать твою, – хрипит Пуля, перезаряжая свой «сорок восьмой». – Ненавижу это дерьмо! Ненавижу!

Вдоль забора ползет какой-то незнакомый сержант.

– Вы кто такие?

– Рота «Динго», сержант, – отвечает Пуля.

– Кто? Какого хрена вы здесь делаете? «Динго» должны была штурмовать ворота.

– Черт, – Пуля смотрит в одну, потом в другую сторонку. – А где эти ворота?

– На юг, метров двести.

– А юг где?

Сержант показывает рукой – там.

Мы ползем вдоль стены на юг. Мы, это я, Букса, Пуля, Умник, Глазунья и Курок. Шесть пехотинцев, добежавших до стены совсем не там, где следовало. Как же это произошло? Да легко! Может, сержант Благо неправильно сориентировался, может, лес повел нас не в ту сторону, а может, карты оказались неправильными. Да и неважно это. Из пятидесяти парней, с которыми мы какие-то жалкие минуты назад прятались от огня пулеметов за оградой из красного кирпича, прикрытые ветками жимолости и серым рочестерским небом, рядом со мной только шестеро, и, возможно, остальные не добежали.

Наконец мы находим заводские ворота. Точнее, место, где они раньше стояли. Саперный бог здесь славно повеселился, позавтракав неровным куском стены. Сами железные створы, искореженные и смятые в ржавый ком, отнесло метров на десять во двор.

Но это не спасло нашего братишку Кукушонка, который лежал тут же, слева от прорехи, глядя мертвыми глазами цвета грифельного карандаша в далекое серое небо, немилосердное, но справедливое. Кто-то забрал его оружие, снял жетоны, вытащил из карманов документы. Я протянул руку и закрыл бедолаге глаза. Если повезет, мы вернемся и всех похороним. А если не повезет – читай несколькими абзацами выше.