Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики - стр. 30

И не удивительно, поскольку в целом диагностика мотивационной сферы представляет собой очень сложную задачу с точки зрения разработки адекватных методик. Это связано с тем, что мотивы деятельности и поведения, образуя ядро личности, являются наиболее «закрытой» зоной личности. И наиболее оберегаемой (сознательно или подсознательно) самой личностью от постороннего проникновения в эту сферу[14].

Более того, в клинико-физио-логических исследованиях было обнаружено, что физиологическая активность мозга в одних различных его зонах могла практически не изменяться или меняться невоспроизводимо (недостоверно), в других – меняться воспроизводимо, причём независимо от качества реализации психологического теста, в третьих – меняться также воспроизводимо, но различно избирательно, в зависимости от того, правильно или ошибочно выполнен психологический тест. При этом пациенты не всегда осознавали ошибочность ответа. Условия обнаружения детекции ошибок в таких исследованиях свидетельствовали о том, что функциональной сущностью детекции ошибок является рассогласование с возможным планом действий, релевантной матрицей памяти. В этой трактовке феномен детекции ошибок теснейшим образом сближается с феноменом рассогласования[15]. Уточним, что в настоящее время единой теории сознания нет.

При таком поисково-познавательном подходе судья установил, что Незлобин обнаруживает признаки органического расстройства личности. Об этом свидетельствуют материалы уголовного дела, данные анамнеза: отягощённая алкоголизмом наследственность по линии родителей, неврозоподобная симптоматика, затруднения в обучении в школе, рано выявившаяся эмоционально-волевая неустойчивость с нарушениями в поведении, с лечением в психиатрическом стационаре, пониженная социальная адаптация, склонность к злоупотреблению алкоголем, с усилением эмоционально-волевой неустойчивости в состоянии алкогольного опьянения, обследование в психиатрической больнице, а также обнаруженные на фоне соответствующей органической неврологической микросимптоматики нестабильность эмоционально-волевых проявлений, поверхностность суждений, сниженный социальный самоконтроль. Указанные изменения психики не лишают его способности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. Кроме того, в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, он также не обнаруживал и признаков какого-либо временного психического расстройства, а находился в состоянии простого (непатологического) алкогольного опьянения. В тот период времени Незлобин мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. По своему психическому состоянию в настоящее время он также может в полной мере осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать и оценивать события и факты, имеющие значение по делу, давать правильные показания, участвовать в следственных действиях и судебном заседании. В момент правонарушения Незлобин не находился в состоянии физиологического аффекта и ни в каком ином эмоциональном состоянии, способном существенно повлиять на сознание и поведение