Коварство Золушки. Современные рассказы о любви (сборник) - стр. 31
– Нет, спасибо. – Женщина удивилась, насколько глухо звучал собственный голос.
– А может, чайку?
– Нет, нет, Маша, не хочется.
– А мне мама пирожков положила. С капустой, как вы любите.
– Знаешь, что-то нет аппетита. – Сообщение о пирожках действительно не вызвало в желудке ни малейшего энтузиазма. Она взглянула на часы. Несмотря на обеденное время, есть не хотелось совершенно. Вообще ничего не хотелось. Лада подошла к окну и уткнулась лбом в холодное стекло. Там медленно кружился легкий, пушистый снег. В другое время Лада обязательно вспомнила бы, как в детстве в такую тихую зимнюю погоду они всем семейством выбирались на каток. Мама с папой ехали под руку и о чем-то переговаривались. Папа склонялся к маминому уху и что-то шептал в завиток волос, торчавший из-под вязаной шапочки, а мама хихикала, как девочка. Лада чинно ехала сзади и думала, какие же смешные люди – эти взрослые. Думала до тех пор, пока маленькая Златка не выдергивала свою руку из руки старшей сестры и не грохалась на лед. Тут же раздавался нечеловеческий вопль, шептание впереди прекращалось. Мама хватала Златку на руки и начинала безудержно целовать детские щеки, на которых инеем застывали мокрые дорожки слез. А папа смотрел на Ладу долгим взглядом и говорил укоризненно: «Э-эх». И тем не менее воспоминание это было скорее радостным, чем грустным. Ей нравилось видеть счастливых родителей, нравилось тащить по катку младшую сестренку и чувствовать в своей руке маленькую, теплую варежку. Даже папино «Э-эх» заставляло мечтательно улыбаться, а не мучиться угрызениями совести. Зачем мучиться? Она никого не роняла. Златка сама выдернула руку. Ничего не поделаешь. Сестра уже тогда не желала подчиняться правилам. Ладу это раздражало. Она ведь не подозревала, что в жизни бывают такие времена, когда не хочется ничего, кроме одного: хотя бы на мгновение, на несколько секунд позволить себе стать доброй волшебницей, а не блюстителем закона.
Лада резко тряхнула головой. Так, что из чинного пучка волос выпала шпилька. «Лезет же в голову всякий бред! Надо немедленно вытрясти!»
Через десять минут все было кончено. Закон оставил истицу с копеечными алиментами и отправился на покой до следующего дня. Лада, едва закончив процесс, и думать забыла о минутных терзаниях. Жизнь продолжала нестись по накатанной колее. Вторая половина рабочего дня была занята работой в кабинете. Сегодня Лада запланировала посетить архив. Спустившись в подвальное помещение, она с возмущением прочитала короткую и рушащую все планы надпись: «Учет».