Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса - стр. 2

В странной повозке находилось восемь человек. Слона, тащившего ее, погонщик загнал в густые манговые заросли. Во главе охотничьей партии был тот, кто желал, чтобы его именовали высоким титулом, ну или хотя бы господином Янесом: европеец лет пятидесяти, с густой седеющей бородой, загорелый от долгого пребывания в тропиках.

Он был одет в простой костюм из белой фланели, довольно просторный, чтобы не стеснять движений. Талия стянута голубым шелковым кушаком, на котором сразу бросалась в глаза вышитая буква «С». За пояс заткнуты два громадных индийских длинноствольных пистоля, вполне способных составить конкуренцию современному оружию.

Человек, не спешивший величать товарища высоким титулом, был, без сомнения, индийцем, ровесником Янеса, только не седым, а черноволосым и чернобородым. Коренастый и мускулистый, весьма смуглый, с живыми, подвижными глазами, придававшими ему несколько свирепый вид, он имел тонкие, все же благородные черты лица, которыми отличаются высшие индийские касты, никогда не пересекающиеся с париями. В ушах его посверкивали крупные золотые серьги, с шеи на зеленый кафтан, искусно вышитый драгоценной канителью, свисали бесчисленные жемчужные ожерелья. Любой соплеменник, завидев его, воскликнул бы: «Славный маратха!..»[6]

Шестеро сидевших позади маратхи были шикари, то есть искусными охотниками. Они как рыбы в воде чувствовали себя в джунглях, кишащих тиграми, громадными питонами и прочими лесными гигантами вроде слонов, буйволов и носорогов.

Из одежды шикари носили только короткие полосатые штаны, даже их чисто выбритые головы остались непокрытыми. Зато на желтых кожаных поясах висел целый арсенал двуствольных пистолей и индийских сабель, или тальваров, для отрезания буйволиных языков.

По команде махараджи[7] охотники дружно вскинули карабины. Их лица казались невозмутимыми, хотя все понимали, с каким грозным врагом им предстоит сразиться.

– Говоришь, дружище Каммамури, что они приближаются? – продолжил беседу Янес.

– Да, ваше высочество. – Индиец сдернул с плеча карабин крупного калибра.

– Чтоб тебя, попугай! Говорят тебе, нет тут ни министров, ни придворных. Или ты вознамерился рассердить меня? Смотри, я ведь на самом деле могу велеть палачу слегка укоротить твой длинный язык.

– Что ж, ему не помешает немного поработать. Какое у него жалованье?

– Тысяча рупий в год за то, что отлеживает бока. Я же принц-гуманист. Да и Сураме моей не по душе рубить головы подданным.

– Хм… А ведь подданные вам не слишком-то преданны, господин Янес.

– Кому знать об этом, как не мне, приятель. – Португалец вздохнул. – Что ж, запасемся терпением. По крайней мере, горцы Садии искренне верны рани