Коварные драгоценности - стр. 10
– Я не одна, мама, – немного смущенно, но не без гордости сказала Антонина.
– А с кем? Сонечка-то уже тут!
– С кавалером. – И посторонилась, давая матери рассмотреть стоящего за ее спиной Емельяна.
Люся, удивленно округлив глаза, уставилась на дочкиного спутника. В одно мгновение оценив его внешность, она осталась ею вполне довольна. Даже тот факт, что Емельян оказался ниже Тони чуть ли не на полголовы, ее не смутил – ей всегда нравились «компактные» мужчины, она считала их более темпераментными.
– Добрый вечер, молодой человек, – улыбнулась Емельяну матушка. – Милости прошу… – Но сначала протянула ему руку для поцелуя и только потом посторонилась. – Как вас величать, любезный?
– Емельяном. А вас, сударыня?
– Людмилой, – кокетливо протянула матушка. – И, умоляю, не спрашивайте, какое у меня отчество! Для всех я просто Люся!
– Неужели вы мама Тонечки?
– Совершенно верно…
– Подумать только! Вы выглядите как ее сестра!
– Мне все так говорят, – прожурчала Люся. – Но дело в том, что я родила Тонечку довольно рано…
На самом деле Люся произвела дочь на свет в обычном для деторождения возрасте – в двадцать четыре. Однако всем заявляла, что родила чуть ли не после школы, и от Тониного возраста обычно отнимала пяток лет. В итоге получалось, что ей нет еще и пятидесяти.
– Позвольте, Емельян, я познакомлю вас с остальными, – продолжала стрекотать Люся, взяв Тониного кавалера под руку и вводя в комнату, где был накрыт праздничный стол. – Мой супруг, Иннокентий, – начала представлять присутствующих матушка.
А пока она делала это, Тонечка, знакомая со всеми, стояла у зеркала, приводя себя в порядок. Висело оно напротив стола, и это позволяло следить за происходящим. А то вдруг Емельян допустит какую-нибудь оплошность, и придется спешить к нему на помощь. Но, оказалось, Тоня волновалась зря. Кавалер вел себя безупречно. Перед мужчинами вежливо склонял голову, а дамам целовал ручки. Его галантность была по достоинству оценена. Особенно Марианной. Когда Емельян припал губами к ее руке, она жеманно захихикала и подставила для поцелуя вторую. А вот Сонечка свою пятерню поспешно отдернула и вспыхнула как маков цвет.
Соня была старше Антонины – ей уже перевалило за сорок – и жила одна. Что никого не удивляло, в том числе саму Сонечку. С детства она считала себя дурнушкой и так глубоко погрязла в своих комплексах, что даже нечастые комплименты воспринимала как насмешку. Тоня сколько раз пыталась вытащить подругу на вечер «кому за тридцать», но та ни в какую не соглашалась. Из-за нее и Антонине приходилось в субботние вечера дома сидеть. Не идти же одной!