Коваларис. Там, где пропадают всадники - стр. 29

– Не ревнуй, – усмехнувшись, ответил он.

Чего?! Да как он смеет?!

– Да я не… – хотела наехать, но этот баран меня перебил. Баран, баран – ну, приелось к нему это слово! Что я могу поделать?!

– Соколёнок, ты знала, что очень симпатичная, когда злишься? – огорошил он меня своим вопросом.

Стоило признать, что эта ласковая форма моей фамилии начинает мне нравиться. Я тут же снова уставилась в тарелку, чтобы не выдать свое смущение. Мой гневный словесный поток мигом прекратился. Ничего не буду отвечать. Другим вот девушкам он явно и покрасивее слова мурлыкал. Он же просто на эмоции меня выводит. Специально причем! Нужно научиться не реагировать так остро на его шутки.

После того, как поели, мы поднялись по лестнице на второй этаж. На стенах лестничного прохода висело несколько картин, на которых был изображен юноша со светлыми волосами и маленький жеребец, напоминавший горбатого пони. Картины значительно отличались от тех, что я привыкла видеть в музеях. Здесь краски были неяркими, и изображения казались не такими современными, как я привыкла.

– Сын Злата был всадником, – пояснил Дарко, заметив мой интерес к изображениям. – Его звали Владимир. Мы дружили с ним и были вместе в дружине князя, пока он не стал всадником, а я не решил истреблять нечисть, как настоящий богатырь. Помнишь, я тебе рассказывал, что предыдущая всадница Сивки-Бурки сбежала от ведьмы, когда сорвала папоротник, а вот другому всаднику не повезло?

Я кивнула в ответ. Мужчина стоял на ступеньку выше меня, а я продолжала рассматривать картины, внимательно слушая собеседника.

– Это был Владимир. Они с Аленой влюбились, когда он отправился учиться делу всадника. Мой друг пожертвовал собой, чтобы она спаслась. Только вот и ее уже нет в живых. Надеюсь, они все-таки встретились в лучшем мире. Я узнал про Владимира от Злата, когда прибыл в эти леса, чтобы убить навий, губивших здешних жителей. Ему же обо всем случившемся рассказала Алена, а затем ушла в свой мир.

Дарко отвел взгляд в сторону и продолжил подниматься по лестнице, громко скрипя деревянными ступеньками. Видимо, они с Владимиром были очень близки. С одной стороны, мне захотелось тут же его поддержать, успокоить, дать понять, что он не один. Но с другой, я сама знаю, как это тяжело, когда умирает твой любимый человек. И слова других не могут тебя успокоить. Мне стало все понятно. Ситуацию осложняло то, что жертва Владимира была напрасной, ведь Алена все равно мертва.

Я поднялась вслед за мужчиной. Здесь было несколько комнат. Дарко завел меня в маленькое помещение, в одном углу которого стояла односпальная кровать, а в другом – небольшой деревянный шкаф. Возле стены располагался деревянный стул. И больше ничего. Тусклый свет падал на кровать из маленького окошка, а дверка, которую я только сейчас заметила, видимо, вела на балкон.