Коты и феи - стр. 11
И колбасы с хлебом надо отвезти. И минералки! Полторашку.
А дальше он позвонит друзьям, и они за ним приедут!
Прикидывая, сколько денег уйдёт на очередное спасение «сазанчика», я опрокинула в себя полрюмки вонючей дряни и по дороге в кровать привычно заглянула в дочкину комнату.
Нет…
О не-е-ет…
Я же не сплю! Я же глаз ещё не сомкнула!
Но вчерашний кошмар, слегка померкший из-за спасённого сазана, вернулся. Во всей красе и полноте. Вот он. Мама, мамочка, что же это такое?!
Я шагнула в комнату, протёрла глаза, но ничего не изменилось.
Моя дочь тоненько посапывала, едва слышно. Сладко спала. В обнимку с большим зайцем, связанным мной собственноручно. Вытянув одну ногу и поджав вторую так, что коленка упёрлась в подбородок. Одеяло скомкано на спине, а ноги прикрыты только короткими пижамными штанишками. Пижамка была готичная: чёрная, с полным изображением скелета. Череп нарисован на капюшоне, сползшем сейчас с головы. К счастью. Будь капюшон на месте — я бы, наверное, заорала в голос.
В общем, всё как всегда.
Не считая того, что спала Маринка в воздухе. Не меньше чем в метре над кроватью.
Беззвучно всхлипнув, я очень осторожно подошла к дочке вплотную и подвела под неё руки.
— М-м-м… — промычала Маринка, переворачиваясь на другой бок.
О боже!..
Я потянула её к себе. Удалось. Как и прошлой ночью. Прижав к себе и почти не замечая тяжести, опустила дочь на кровать. Укрыла. Постояла рядом — даже не знаю сколько. А потом убежала на кухню, трясущимися руками поставила чайник, села и тихо разрыдалась.
Я не сплю!
Моя дочь — лунатик?! Но это было бы полбеды. Это, кажется, лечат… Только лунатики — они же ходят во сне? А не висят в воздухе над кроватью! Так вообще не бывает. Я никогда о таком не слышала!
Хотя в свете сазана, превратившегося в человека, а потом в кота, удивляться, наверное, нечему… Видимо, лечить нужно меня. Иначе завтра на моём балконе устроят стоянку инопланетяне.
Накидав себе без счёта кофе в чашку, я сбегала за мобильником и закрыла дверь на кухню.
— Ян?
— М-м-м… — промычала мне в ухо подруга.
— Ян, ты спишь?
— Угу…
— Я-ан, проснись!
— Уже, — хрипло ответила она. — Я на дежурстве так-то. А ты чего среди ночи?
— Ы-ы-ы… — сообщила я, размазывая по щекам слёзы, и от этого Янка, похоже, проснулась окончательно.
— Данилова! Соберись! По какому поводу сопли?! Случилось что?
Ну да. Не каждый день я звоню, рыдая в трубку. И никому другому в такое время и в таком состоянии звонить не стану. Только ей.
— Ясь, у меня Марина…
— Что?! Что с ней?! — перепугалась Янка.
Кое-как, перемежая слова всхлипами и шмыганьем, я изложила ситуацию.