Котики & Детектив - стр. 3

– Это очень печально, – кивнул я. – Но не столь уж редко встречается, если честно признать. Вы хотите, чтобы я чем-то помог вашему клиенту? Тогда для начала расскажите мне, в чем там дело. Самую суть, чтобы я понял, хочу ли этим заниматься.

У меня, знаете ли, есть принципы. Кому попало не помогаю. Потому не так много зарабатываю.

– В двух словах? – Громов усмехнулся. – Это очень интересная и необычная история. Моего клиента, заключенного энской колонии № 5 Алексея Московкина, обвиняют в том, что он наладил канал поставки наркотиков своим товарищам по несчастью в зоне из-за периметра – с воли. И сделал он это, по версии следствия, с помощью кота.

– Кого, простите?! – Я выпрямился в кресле.

– Кота! Животное такое – усы, лапы, хвост…

– Вот мои документы, – машинально договорил я, не скрывая удивления.

Спасать от обвинения котов мне еще не приходилось.

– Совершенно обычный кот, серый в белых и черных пятнах, – продолжил адвокат. – Могу вам его фото показать, если хотите.

Он действительно достал из портфеля тонкую папку, а из нее – свежую, слабо пахнущую химией фотокарточку и передал ее мне.

Я посмотрел. Кот как кот. На наркобарона не похож.

– А имя у него есть? У кота? Дон Корлеоне там, Пабло Эскобар, – пошутил я.

– Не знаю. – Адвокат на секунду растерялся. – По делу он проходит как просто кот.

– Как соучастник? – не поверил я.

– Как вещдок. – Громов забрал у меня фото и вернул его в папку. – Я объясню. Кот был рожден в колонии, но время от времени покидал ее территорию через незамеченный охраной лаз. По версии обвинения, за периметром знакомый моего клиента надевал на кота специальный ошейник с потайным кармашком, в который прятал сверток с наркотиками. Кот возвращался в зону к Московкину, которого считал своим хозяином, и тот распространял наркотики среди заключенных. Так считает обвинение, – уточнил он.

– И что теперь с котом? – спросил я.

Что с Московкиным, было ясно без дополнительных объяснений: судят и засудят.

– Кота признали вещдоком «серо-бело-черного цвета» и отправили «на хранение» в зооуголок.

– И чем же я могу помочь? – произносить само собой напрашивающееся слово «коту» я не стал.

– Найдите нам свидетеля, – попросил адвокат.

Мне понравилось его «нам». Возникло ощущение, что оно подразумевает и кота тоже.

Коту реально хотелось помочь.

– Свидетеля чего именно? – уточнил я, выдвинул ящик стола и достал из него блокнот и ручку, продемонстрировав готовность взяться за это дело.

– Я убежден, что сотрудники колонии оговорили моего подзащитного, – веско сказал адвокат.

– И кота, – кивнул я, записывая.