Кот Василий - стр. 16
Не, ну а чего нет?
Узнать, как дела.
Девчонка стояла, все так же не поворачиваясь, не нажимая кнопку этажа, словно заледенев от страха.
Его, что ли, боится?
Ну, это как раз объяснимо, учитывая, как они распрощались в последний раз.
Мозг услужливо подкинул горячее воспоминание о нежном податливом теле в руках, о сладких, дрожащих губках, о томном, будоражащем стоне… Короче говоря, все те картинки, что так заводили, так помогали в эти полгода. Спасали, можно сказать.
Руки прямо зачесались, зазудели от нестерпимого желания опять прикоснуться. Просто прикоснуться.
Ну ничего же не случится? Убудет от нее что ли, если он дотронется?
Василий протянул руку.
Девчонка уловила движение и ощутимо вздрогнула.
Он нажал кнопку лифта.
Стоит. Жмется. Даже не повернется. Дура.
Злость привычно затопила мутное сознание, и Василий решил, что, какого, собственно, х*я?
- Привет.
Голос, после утреннего сушняка, звучал сипло и противно.
Девчонка опять вздрогнула, не оборачиваясь.
- Здравствуйте.
- Чего не поворачиваешься? Боишься?
Она медленно повернулась, подняла на него глаза.
- Нет.
Василий задохнулся, сердце забилось чего-то совсем бешено, такие у нее были глаза. Он понял, что все эти месяцы совсем не так помнил их цвет.
Не просто темный. Нет. Глубокий шоколад, с янтарными искрами у зрачка.
Словно маленькие солнца. Так странно. На таком детском личике такие звезды. Обжигают до самого нутра.
- Как ваши дела? - девчонка решила поддержать светский разговор, - я думала, вы переехали, давно не видно было вас.
- Я в командировке был, полгода.
Пухлые губки сложились в удивленное "О", глаза расширились, прочно занимая пол лица, Василий перестал дышать, не в силах отвести жадный взгляд.
- Там? - голос дрогнул.
- Да, неделю как вернулся.
- Тяжелая командировка?
Настороженность из глаз исчезла, девочка качнулась ближе, совершенно неосознанно, чисто по-женски, сочувствуя. Жалея.
Василий на секунду позволил себе вспомнить глаза Корня перед тем, как тот зашел в дом, легко выставив хлипкую дверь ногой, и тишину, мертвую тишину. Скрип деревянного пола, прогибающегося под его весом в полной амуниции, неясный хрип в дальней комнате.
И лужу крови, у самого порога. И сидящего в ней чумазого мальчишку примерно десяти лет. Нож, торчащий из горла Корня, уже не хрипящего. Улыбку мальчишки. Щелчок кольца гранаты.
И звон в ушах, сменивший тишину.
Поборов нестерпимое желание достать бутылку, убранную во внутренний карман куртки, он ничего не ответил девчонке.
Просто сделал шаг вперед, заставив ее отступить к стене, упер руки с двух сторон от ее лица, наклонился и глубоко, с огромным удовольствием вдохнул ее запах.