Кот с последствиями - стр. 58
— Давай подую на ранку.
Я не дышу, пока Тимур выполняет свое странное обещание. И мне не хочется ни отстраняться, ни перечить ему, даже спорить или ругаться. Хочу, чтобы миг длился вечно… Что за магия? Ведь едва он дует на рану, и боль действительно утихает. Нет больше противного жжения, ощущаю лишь легкое покалывание.
В момент, когда мужчина поднимает голову и смотрит на меня, время замирает. Взгляд нежный и теплый, я невольно тянусь рукой, прикасаюсь к щетинистой щеке пальчиками.
Тим не шевелится, он будто боится, что из-за одного неверного движения хрупкий мыльный пузырь доверия между нами лопнет. Я сама этого дико боюсь, но и сдержать рвущиеся изнутри эмоции – нереально. Тимур упирается щекой в ладонь, а я улыбаюсь ему против воли, чувствую, как по щеке бежит слезинка. Почему же этот миг так упоителен и сладок? До мурашек по коже!
— Я не буду увольняться, — выпаливаю на одном дыхании, нарушая идеальную тишину между нами.
— Что?.. — Тим шокировано смотрит на меня, но скрыть удовлетворение во взгляде у него не выходит. — Повтори еще раз!
Странное требование, мне бы задуматься, зачем повторять, но делаю, как он просит:
— Я не буду увольняться, понял?! — даже кричу, вдруг мужчина плохо слышит?
— Угу. Так, и мы теперь вместе, да? — его довольная улыбка сбивает с толку, хмурюсь, не понимая вопроса. — Ну, ради Гуччи, разумеется. Ты не можешь со мной разойтись и забрать его, пока…
Едва услышав о коте, мой мозг сразу отключается:
— Да, мы сходимся и…
Тим вдруг прикладывает палец к моим губам:
— Ни слова больше.
Эта его губительная улыбка с ямочками на щеках… Да почему мне кажется, что я совершила страшную ошибку? Ну, никак алкогольная дымка не желает испаряться!
— Так кот теперь мой? — сощуриваюсь, жду подвоха. Слишком все гладко и ровно.
— Твой, — Тим кивает, а потом добавляет с хитрой усмешкой: — И я теперь твой.
— Два по цене одного?
— Круто, правда? — мужчина подмигивает, а у меня нет для него подходящего ответа.
— Наверное…
Не хочется об этом думать сейчас; главное, что я отвоевала кота и высказалась насчет увольнения. Остальное – такая ерунда!
Вижу, что мужчина колеблется: то открывает рот, то закрывает, будто хочет сказать, но не может подобрать правильные слова.
— Да скажи уже, чего мучаешься, — договорив, зеваю – мои силы на исходе.
С удовольствием плюхнулась бы на кроватку и поспала. Боже, от одной только мысли об этом снова зеваю.
— Я бы мог сказать: оставайся у меня; но, боюсь, утром ты устроишь истерику, — хохотнув, Тим добавляет: — Посиди минуту, пока я переоденусь и возьму ключи от машины.