Кот госпожи Брюховец - стр. 27

– Извините за позднее вторжение, Карл Иваныч. – Мура, робея, застыла на пороге. – Я, кажется, не вовремя?

Вирхов, раздувая ноздри, уставился на явление в светлом костюме и в шляпке с фиалками.

– Надеюсь, вы не пьяны, фройляйн, – наконец буркнул он.

– Нет, Карл Иваныч. – Мура шагнула вперед. – Я считаю своим долгом помочь следствию.

– Это можно сделать и завтра утром, – нелюбезно ответил Вирхов. – А может быть, вам самой требуется помощь?

Осененный догадкой, Вирхов хлопнул себя ладонью по лбу.

– Всегда готов служить.

– Я… я… только хотела спросить, – Мура сделала еще шаг, – не упоминался ли в ваших сводках большой черный кот?

– Что?!

Следователь приподнялся. Испугавшаяся Мура хотела было прошептать, что это все не важно, и быстро ретироваться. Но в эту минуту дверь кабинета с грохотом отворилась – задев Муру локтем, к вирховскому столу бросился неизвестный мужчина в белом костюме.

Вирхов отпрянул, быстро присел, как будто намеревался залезть под стол, – в нижнем ящике он хранил огнестрельное оружие.

Но, добежав до стола, незнакомец резко остановился и повернулся на сто восемьдесят градусов. Едва сдерживая прерывистое от долгого бега дыхание, он воззрился на поправлявшую шляпку барышню: синие глаза в черных ресницах, румяное личико, капризно изогнутые яркие губы, тонкий прямой носик, и – чудные тугие округлости. Подвластный живому магнетизму визитер бесшумно двинулся к пленительному созданию. Мура, как зачарованная, смотрела на стройного незнакомца в белом: выразительный рот, готовый вот-вот разомкнуться, орлиный нос, черная волнистая шевелюра, разметавшаяся по лбу и плечам, выпуклые золотисто-оливковые, трагические глаза. Младшая дочь профессора Муромцева внезапно обнаружила, что чернокудрый красавец приблизился к ней вплотную. Она привстала на цыпочки, непроизвольно потянулась к нему. Как будто предчувствовала, что звучный голос подобно незримой тетиве, пошлет в глубины ее души остро отточенные стрелы – стрелы восторга и вожделения:

– Богиня! Благословенна земля, по которой ступают ноги твои, розоперстая Эос!

Смутившаяся Мура опустила глаза: он был само совершенство – с головы до ног. И это чудо – что не обут! Зато безупречные античные формы ступней с идеально соразмерными пальцами под тонким сиреневым шелком проступали превосходно! Смуглый Аполлон медленно преклонил колени перед Мурой. Еще минута – и она сама бросилась бы ему на грудь, если бы рядом не раздался громовой глас:

– Куда? Встать! Руки вверх!

Карл Иванович Вирхов успел-таки нажать кнопку электрического звонка, вызвать дежурного по коридору курьера и достать из нижнего ящика стола оружие.