Костяной лабиринт - стр. 61

Его напарник нахмурился, но возражать не стал.

Смутившись, Крэндолл попыталась успокоить великана:

– Ночью Баако плохо спал. Ему снились кошмары, связанные с Леной.

– Вот как? – насторожилась Эми.

Услышав у нее в голосе профессиональный интерес, Мария поспешила его развеять:

– Это было просто случайное совпадение.

Она отвела взгляд, не желая рассказывать про то, как сама проснулась от такой же тревоги за сестру.

– Кстати, раз уж речь зашла о Лене, – вмешался Монк, – чем занималась ваша сестра в Европе?

Мария с радостью перевела разговор на другую тему:

– Нас пригласили принять участие в совместных работах, проводимых в Институте эволюционной антропологии Макса Планка в Лейпциге. В вопросах изучения гоминидов этот институт занимает ведущее место. Мы получили возможность участвовать в программе, целью которой является построение более точной модели генетических разновидностей неандертальцев как биологического вида, а также в разработке новых методов извлечения ДНК из ископаемых останков.

– А почему в Германию отправилась Лена, а не вы? – спросил Коккалис.

– Мы обе занимаемся генетикой, но мои исследования ориентированы на понимание ДНК на >макроуровне. Можно сказать, что меня интересует конечный результат. В то время как Лена сосредоточена на >микроуровне, ее исследования посвящены редактированию и расщеплению генов. Поэтому мы решили, что для нее работы в Лейпциге важнее.

Захлестнутая чувством вины, Мария обхватила себя за плечи. Теперь она сожалела о своем решении. Она здесь, в Штатах, в полной безопасности, в то время как ее сестре там, далеко, приходится иметь дело неизвестно с чем…

– Мы с Леной рассудили, что от такого предложения нельзя отказываться, – продолжала Мария. – Я могу пересчитать по пальцам одной руки все останки неандертальцев, из которых можно извлечь приличные цепочки ДНК. Хорошие источники встречаются крайне редко. Мы с сестрой рассчитывали, что, получив в свое распоряжение качественные образцы и более точные технологии анализа и ознакомившись с многообразием генов различных неандертальских племен, сможем определить, чем неандертальцы как вид отличались от нас и как смешение наших видов способствовало «большому скачку вперед». Ставки были очень высоки.

У нее перед глазами возникло лицо Лены.

>Но и потерять также можно очень многое.

– Вам известно, с кем именно работала в Лейпциге ваша сестра? – спросил Монк.

– Там целая команда, – покачала головой Мария. – У меня наверху в компьютере есть все фамилии, но это специалисты из различных областей, изучающие гоминидов, внесших вклад в наш генотип.