Костяное царство. Страшно быть богом - стр. 12
К поискам присоединились и Лель с Мореной, но грибы от них точно прятались. А может, парочка больше смотрела друг на друга, чем под ноги. Но потом Яровит напомнил, что нужно засветло добраться до границы с Серебряным царством, чтобы переночевать в Медном, где безопасно, а утром отправиться дальше. Да, график у путников был жесткий, и грибы в него не вписывались, зато позволили избавиться от неприятных дум о Хладе и Морене.
Листья под ногами образовали ковер всех оттенков рыжего, деревья все больше обнажались, лес казался беззащитным в огромном воздушном пространстве. Солнце все еще было высоко в небе, но тени удлинялись, появилось ощущение смутной опасности, словно где-то рядом находилась граница, отделяющая белое от черного, мир живых от мертвых, благополучие от горя.
– Недолго осталось, – Яровит подтвердил Ладины мысли. – Будьте начеку.
А после они вышли на поляну, и Лада увидела ее.
Сосна возвышалась над всеми деревьями. Издали ее было не разглядеть – за лесом сложно увидеть отдельное дерево. Но теперь сосна предстала во всем былом величии. Огромный, наполовину выше остальных деревьев, исполин. Его широкий в два обхвата ствол вверху делился на три макушки – сосна оказалась трехглавой. Она потрясала воображение своими размерами и видом: кора отсутствовала, ствол был испещрен продольными шрамами. А еще сосна давно была мертва – когда-то ее убила молния. Сверху ствол покрывал зеленоватый лишайник, совсем скоро он поглотит дерево полностью, и тогда исполин погибнет, рассыпавшись в труху. И от этого понимания сердце Лады сжалось: так не должно быть!
Не отдавая отчета в своих действиях, девушка обняла сосну и принялась горячо шептать: «Живи, будь, существуй». Но дерево не откликалось, а затем Лада ощутила волну ненависти, идущую из глубин. Сосна и девушка одновременно содрогнулись от боли.
– Отойди, – к Ладе подскочила Морена и попыталась оттащить от сосны. – Это дело рук Мары, она оставила это как предупреждение, чтобы не совались к ней.
– Я не отойду, – в голосе прозвучал холод, будто осколки льда коснулись и его.
– Хватит упорствовать, – Лель поддержал Морену. – Ты не справишься.
Лада разозлилась:
– Думаете, я беспомощная? Совсем ничего не могу?! Да?!
Все растерянно молчали, по их лицам Лада осознала: именно так они и считают. Она закусила губу: ничего, она сейчас все всем докажет. Сдохнет, но добьется своего.
Лада сосредоточилась и снова потянулась к дереву, не забывая при этом обращаться к силам земли. В ответ она получила такой мощный поток злости, что ее едва не отбросило от сосны. Ладу обложило тишиной, точно ватой: мрачной, гнетущей, а затем послышался шепот. Слов было не разобрать, он вызывал омерзительное чувство, как от шуршания пенопласта. Между лопатками похолодело. Но Лада не отступала, чудилось, что она вросла в землю и никуда отсюда не сдвинется. Вновь зазвучали слова, перекрывая шепот: «Живи, будь, существуй».