Костяная паучиха - стр. 38
– Верно. Ты некромантка, от чьих рук пало много славных…
– Славных? – смешок, вырвавшийся из мёртвой груди, был холодным и злым.
Резко приблизившись, она опёрлась руками на подлокотники и нависла над ним. Так близко, что Павиус мог рассмотреть красные крапинки в серых глазах и ощутить аромат её тела.
– Вы привели свой отряд в ловушку и до сих пор не поняли этого? Неужели и сейчас мне нужно делать всё самой?
Напоминание о прошлом быстро сбило спесь с инквизитора.
– Дайте мне хотя бы крохотный повод спасать вас в Проклятых землях.
– Мы не нуждаемся…
– Ох, да бросьте, – фыркнув, она всплеснула руками, отходя к балкону. – Чем вы обычно занимаетесь? На кого охотитесь?
Он открыл рот, чтобы ответить, но болотницы и утопцы звучали не слишком впечатляюще.
– Неупокоенные мертвецы – это моя забота, и я знаю о них гораздо больше…
– Единственная моя забота, – с ударением на последнее слово произнёс инквизитор, – не позволить тебе встретиться с братом.
– А вот это зря! – она фыркнула. – Дарий не стал бы творить подобного, а, напротив, попытался бы остановить.
– Что ты будешь делать, когда окажется, что мы были правы?
– Дам ему подзатыльник и заставлю всё исправить, – произнесла она так просто, словно речь шла о разлитом молоке.
Когда она ушла, Павиус отправился проверять снаряжение, раздобыть карту у местных разведчиков, узнать как можно больше информации о месте, в которое они готовились отправиться. Убедившись, что всё готово, он проигнорировал приглашение на ужин и лёг спать.
Долго ворочался, стараясь не думать о том, что происходит в соседней комнате, и не прислушиваться к голосам за стенкой.
Костяная Паучиха.
Могильная плясунья.
Прядущая смерть.
Столько имён для такого маленького и хрупкого человека.
Лунный свет проникал в комнату через незашторенное окно. Крался, словно кот в ночи, чтобы коснуться изящных маленьких ступней, выглядывающих из-под тяжёлого одеяла.
Павиус вошёл беззвучно. Створки балконных дверей не посмели скрипнуть. Плотный ковер заглушил шаги.
Она пошевелилась, переворачиваясь на спину.
Павиус потянул одеяло на пол, обнажая хрупкое тело, облачённое в полупрозрачную сорочку. Тело белело на чёрных простынях, маняще звало: укрой меня, согрей!
Он поставил ногу на простыни и, словно зверь, мягко перетёк вперёд, оказываясь над ней.
Глаза женщины приоткрылись, и следом губы издали не то вздох, не стон.
Тело вмиг отреагировало на этот призыв.
Опустившись ниже, он впился в приоткрытые губы, накрывая её тело своим.
Хрупкая, мягкая, тёплая.
Чувствовать её через сорочку было недостаточно. Опустив руку, он быстро подобрал подол, коснувшись гладкого, словно шёлк, бедра. Играясь, провёл по коже пальцами и направился выше.