Костры из лаванды и лжи - стр. 70
Мадам Бланшар прыснула и метнула на Женю укоризненный взгляд.
«А я-то что? Это он обзывается! Колючка… На себя бы посмотрел, небритый, как… заросли боярышника в его отеле!»
– Эжени, ну что ты в самом деле… – Затем она снова обратилась к начальнику и, судя по всему, другу, пытаясь замять неловкую ситуацию: – Не думала, что увижу тебя.
– По пятницам мы всегда ужинаем здесь.
– Ой, а уже пятница, не четверг разве? Совсем я замоталась… – Она сделала приглашающий жест рукой. – Присядешь?
«Не присядет! Он уже уходит!»
Но мсье Роше отодвинул стул. Едва уловимое движение руки, и официант тут же материализовался рядом и услужливо подал меню. Моник улыбнулась и повернулась к Жене:
– Это наш с Эдуаром любимый ресторан.
Затем снова перевела взгляд на мсье Роше и подмигнула:
– А я решила сразу познакомить новую коллегу с правильной кухней. Так ты не один?
– Сегодня один. Заехал выпить кофе.
Не глядя в меню, мсье Роше заказал эспрессо с ликёром. Официант было принялся за рекомендации десертов, но поток его слов был оборван одним лишь кивком головы. И парнишка, едва ли не кланяясь, убежал выполнять заказ.
В повисшей тишине Моник, видимо, решила, что настал подходящий момент познакомить присутствующих друг с другом.
– Эжени, это мсье Эдуар Роше, владелец отеля, в котором ты теперь работаешь. Эдуар, это новая подопечная Фабриса, Эжени Арно. Специалист по всем этим вашим ведьмовским перформансам. Она выросла в России, а её дядя экстрасенс, представляешь?
– Как интересно, – произнёс он, бросив на Женю мимолётный и, вопреки сказанному, абсолютно незаинтересованный взгляд.
И весь его облик так и кричал: «Какая разница, чёрт возьми, из России эта пигалица или нет? Мне нет до неё никакого дела».
Женя оторопела от такого неприкрытого пренебрежения.
«Похоже, сегодня великолепный мсье Роше не в настроении одаривать своих подданных вниманием».
Однако ничем не оправданная резкость играла ей на руку. Очевидно, что они не понравились друг другу с первого же взгляда, и теперь Женя не была скована взаимными вежливыми обязательствами. Хотя, надо признаться, такая эксцентричность её отчасти даже заинтриговала. Стало интересно, как он будет себя вести дальше. Однако «дальше» не случилось. Эдуар сидел практически молча и потягивал дымящийся напиток, пока Моник болтала про чудесную погоду, общих знакомых и дела в отеле. И только когда разговор зашёл про музей, он немного разморозился и произнёс:
– У Фабриса новая идея.
– Не удивлена, – пожала плечами Моник. – Он фонтанирует ими, как бутылка шампанского, которую хорошенько встряхнули. Что на этот раз?