Космонавта никто не ждал - стр. 7

До ракет было далеко. Сначала была общевоинская подготовка как командиров пехотных взводов и те же учебные дисциплины, что и в любом техническом ВУЗе с той лишь разницей, что после занятий у нас была обязательная самоподготовка, которая способствовала усвоению изучаемого материала.

Два раза в год я ездил в отпуск к родителям. Все как в институте. Зимняя сессия – две недели отпуска. Летняя сессия – месяц отпуска. Одна лишь разница, что дорога бесплатная, обмундирование, жилье и питание. Но дисциплина и внутренняя служба вдобавок. Наряды, караулы, разводы. А вот этого гражданские студенты стараются избегать. Что же, каждому свое.

Возьмем караул. Охрану объектов. Знамя, склады боеприпасов и ракетной техники охраняют часовые с боеприпасами. Все остальное – сторожевые посты. Часовые с автоматами с примкнутыми штык-ножами, но без патронов.

Время тогда было несколько спокойнее, чем то, когда начались девяностые годы. На часовых никто не нападал и случаи утраты оружия были редкостью.

Как-то мне пришлось нести службу на особом объекте, называемом баня. Банно-прачечный комбинат, в котором мы еженедельно мылись, и где стиралось наше постельное и нательное белье.

Пост находился за пределами училища, можно сказать в городе, недалеко от жилых домов и всегда привлекал внимание местного населения.

В тот вечер была суббота глубокой осени. Группа молодых людей в подвыпитом состоянии шла прямо на меня. Я все сделал по уставу:

– Стой! Обойти вправо!

На мои оклики меня послали в пешеходную прогулку с эротическим уклоном и продолжили путь ко мне.

Я взял автомат наизготовку и крикнул:

– Стой! Стрелять буду!

Ответом мне был смех и слова одного парня из компании, который говорил своим собутыльникам, что у меня патронов нет и стрелять я не буду, а вот с автоматом моим они поиграются, сколько угодно.

Что делать молодому парню в такой ситуации? Были бы патроны, разговоров никаких не было, а Устав гарнизонной и караульной службы требует мужества и самоотверженности при охране и обороне своего поста.

Я бросился к телефону, но связи как назло не было. Нажал на кнопку вызова караула, а люди уже близко. Что они со мной сделают, одному Богу известно. Если не убьют, то покалечат. Выбора у меня не было. С автоматом наизготовку я пошел на них.

Они сначала опешили, а потом самый опытный из них крикнул:

– Бей его!

Все. Рубикон перейден. Люди под этим кличем делали революции и убивали своих родителей и братьев. А солдат в юнкерских погонах генетический враг сыну местного пролетария и гегемона революции.

Отработанным движением я всадил штык в ногу подстрекателя, обратным ударом приклада свалил на землю другого нападавшего, и следующим выпадом ранил штыком третьего. Двое парней убежали, а три человека лежали на земле, причем двое были ранены и достаточно серьезно.