Космология Башлачева. Песни Русского Посвященного - стр. 13
Брошу в землю, брошу в борозду —
к полудню срежу три высоких колоса.
Разотру зерно ладонями
да разведу огонь да испеку хлеба.
Преломлю хлеба румяные
да накормлю я всех тех, кто придет сюда
тех, кто придет сюда
тех, кто поможет мне
рассеять черный дым
Накормление хлебами в песне воспроизводит евангельское насыщение пятью хлебами пяти тысяч людей. Символически, отрешение от периферии окружности и достижение центра креста открывает возможность прямого общения с Божественным Принципом, «Хлебом Свыше», которым можно накормить множество народу. «Хлеб свыше» и есть «Слово Божие», «Имя Имен». Все, кто его слушают, услышат одновременно, поэтому одним Словом можно накормить тысячи человек, всех, кто придет сюда его услышать.
Мельница, будучи вращающимся крестом, также является и самолетным винтом, поэтому уходя от мельницы в вертикальный полет (работа в красном), Башлачев говорит:
Ну, что ты, смелей! Нам нужно лететь!
А ну от винта! Все от винта!
В «Мельнице», благодаря использованию трех зернышек, Башлачев переосмысливает русскую народную песню «Во поле береза стояла»:
Во поле береза стояла,
Во поле кудрявая стояла;
Некому березу заломати,
Некому кудряву заломати.
Люли люли заломати
Я ж пойду, пойду, погуляю,
Белую березу заломаю;
Срежу с березы три пруточка,
Сделаю с березы три гудочка,
Сделаю четверту балалайку;
Пойду на новыя на сени,
Стану в балалаечку играть,
Стану я стараго будити:
Встань ты, мой старый, проснись,
Борода седая, пробудился!
В «Во поле береза» нашлась жена, которая смогла «заломать березу» – тут можно вспомнить еще одну песню Башлачева «Некому березу заломати». Из березы делает жена три гудочка и балалайку, чтобы пробудить от сна своего старого мужа. В «Мельнице» из «трех последних зернышек» делаются хлеба, которые пробуждают всех от духовного плена. В своем интервью Башлачев так описывает смысл «гудочка» (дудочки) и «пруточка» (розги) из «Во поле березы»:
Я просто хочу сказать, что надо искать корень своей души. Каждый должен поискать корень своей души. Мы живем на русской земле, и мы должны искать корень свой, русский. И он даст ствол, а ствол даст ветви, а к ветвям подойдет музыкант. Он ветвь срежет, из коры сделает дудочку и будет на ней играть, а саму ветвь использует в качестве розги, скажем так, вицы. И вот будет он этой вицей сечь, а люди боятся, когда их секут, им больно. Они понимают, что секут не для того, чтобы сечь, а для того, чтобы высечь. А высечь можно искру из человека, если его сечь.
От слова сечь происходит также слово секира, которая является разновидностью топора. Таким образом, рубить топором означает у Башлачева высекать искры: