Космокоза - стр. 2
После облучения у нас с Петром головы поболели пару часов да и прошли. Облученный организм регенерировал. Болела ли голова у Маруси? Она говорит, что нет. Да, дедушка, теперь Маруся с нами разговаривает. Не человеческим голосом, конечно, а телепатически. Луч сильно ее изменил да и нас с космонавтом тоже. Я теперь, если вернусь благополучно, школу с отличием закончу и сразу докторскую могу написать. Сейчас я не только русский язык хорошо знаю (можешь обрадовать Наталью Петровну), но еще английский, французский и немецкий, а Петр еще китайский и японский. Зря я костюмом защитным прикрылся, китайский, мне бы не помешал. Сколько языков знает Маруся… мы пока не поняли. Она не говорит, кокетничает, зараза.
Петр сильно преобразился еще и физически. На второй день мышцы выросли, и как мне показалось, он даже в росте прибавил. На него луч в полной мере подействовал, как и планировалось. За себя могу сказать, что кроме интеллектуальных способностей, в свои пятнадцать лет, я стал чувствовать себя взрослым, лет на тридцать полагаю. К сожалению, Марусю это тоже не миновало. Чувствует она теперь себя настоящей человеческой девушкой и, судя по поведению, лет так на семнадцать. Спустя пару часов, после выстрела луча, она попросила снять с нее колокольчик, который ты мне строго-настрого запретил трогать. На мой отказ она ответила, что, когда у нее будут руки вместо копыт, и она сама его снимет, то засунет мне его в … Эх, плохо мы ее воспитали, дедушка. Пришлось снять. Но ты не переживай, куда она с корабля-то денется.
Вторые сутки прошли спокойно. Одна только неприятность. После внезапного интеллектуального, а у Петра еще и физического, развития, нам всем постоянно хочется есть. На корабле еды почти нет, а то, что есть, мы можем растянуть еще на один день, не больше. Воды питьевой так же очень мало. Если бы не мы с Марусей, Петр должен был вернуться на Землю через сутки. Долгий полет не планировался. Теперь же держат нас на низкой околоземной орбите, так как не знают, что с нами делать — привлекать к эксперименту или отпустить? Я боюсь за Марусю! Разберут ученые нашу космокозу на кусочки, пустят на другие эксперименты… погубят! Под вечер второго дня Марусе надоело ходить на четырех ногах и захотела ходить на двух, как человек. К нашему удивлению, у нее это хорошо получилось, теперь она только так и ходит. Я приглядываюсь, не превращаются ли ее копыта в человеческие руки… Хорошо, что я снял с нее колокольчик. Она козой себя уже не считает. Петр сглупил, видимо от жажды, и обратил внимание на ее «молокопроизводство», которое стало трудно не замечать. Мол, — «Молока бы сейчас нам всем не помешало»… На его просьбу норовистая «девушка» Маруся жестко проехалась, пока словесно, по его первичным половым признакам. Потом она нашла какую-то тряпку и накрутила ее на свое тело. Стычка с космокозой заставила Петра немедленно удалиться к себе в каюту и закрыться на замок, где он и просидел весь третий день. И, по всей видимости, выходить пока не собирается — Марусю боится. Хотя та уже все забыла и ходит, зеркало ищет, а мне теперь с управлением корабля надо разобраться.