Космический мутант - стр. 13
Впрочем, властная, под стать работодателю, эта, довольно не старая ещё женщина, не состояла в какой-либо связи с самим Николаем Петровичем, разве что, кроме деловых отношений.
Появлялась она в доме народного целителя, что называется, ни свет, ни заря – с первыми петухами. И покидала его уже затемно, приведя в порядок все, какие тут имелись, помещения и, заодно, накормив-напоив обитателей большого дома.
– Не было ей свободного ходу, – как заметил Борис Иванович. – Только в особое строение, примыкавшее в дому!
Там всё делал исключительно сам Лебедев и оттуда он же приносил готовые растворы для больного.
Это были, в основном, настойки из неизвестных Борису Круглову растений, пахнувшие, порой, так, что пациента с души воротило.
Но, иногда, несмотря на неприятный запах, они казались в итоге, чуть ли ни «амброзией – напитком Богов»:
– Такое снадобье ему хотелось постоянно пить и пить, не чувствуя утоления жажды.
Правда, выполнить такое желание было невозможным делом.
Поскольку употреблять столь необычное, как ныне говорят, эксклюзивное, лекарство в столь неимоверных количествах, категорически не дозволялось крайне расчётливым и экономным лекарем.
Он и в случае с Борисом Кругловым, выписывавшим ему, как всем предыдущим пациентам аккуратные и педантично точные счета на все, оказываемые им услуги и процедуры.
Таким образом, ожидался полный отчёт и на все, какие были у Бориса Круглова при появлении в посёлке Гипсовом, при себе, немалы наличные деньги. Те самые, что, буквально с боем, выручил у махинаторов с химического завода.
Ведь всю сумму Борис Иванович отдал знахарю еще при их первом настоящем разговоре, состоявшемся после обстоятельного осмотра, прибывшего на излечение, пациента.
– Печень у тебя, на самом деле, практически пропала. Энергетика нарушена. Кровь ни к чёрту! – определил тогда Лебедев. – Потому сил и средств моих пойдёт на тебя много!
Круглов тогда и достал из кармана всё, что имелось у него на «чёрный день», наступивший, судя по всему, именно сейчас:
– Надеюсь, что хватит?
Пачки купюр ли тому были причиной, или просто удовлетворился Николай Лебедев сделанным осмотром, только он отметил и кое-что положительное в худом, желтокожем пациенте, смотревшим на него тогда взглядом глубоко верующего адепта в величественного пророка.
– Правда, чувствуется, что имеется ещё и некий резерв организма, непонятного мне происхождения, – заметил Николай Петрович. – Но и он вот-вот, судя по всему, подойдёт к концу, если срочно не помочь жизненному тонусу.
К тому моменту Борис Круглов и без этих умозаключений знахаря был готов на всё: