Космер: Тайная история - стр. 75

А может, стать именно таким ему и было предначертано судьбой? Кто знает».

Шай в своих записях отметила, что произведенные ею манипуляции столь незначительны и столь тонки, что даже люди, хорошо изучившие императора за многие годы, вряд ли их обнаружат. И это утверждение полностью соответствовало истине – Гаотона вовек бы не обнаружил изменений в императоре, не прочитав о них в книге Шай.

По всему выходило, что выбравшийся из цепких лап смерти Ашраван непременно пересмотрит взгляды на жизнь. Он будет перечитывать собственный дневник и упорно размышлять над тем, каким был в молодости и что им тогда двигало. Возможно, спустя годы он устремит помыслы туда, куда изначально и должен был их устремить. Вернется на путь, с которого однажды бездумно свернул.

Отказавшись от слепого потакания сиюминутным желаниям и страстям, он все чаще будет думать о наследии, а не об очередном пышном празднике; о подвластном ему народе, а не об обильном изысканном ужине. Наконец, осознав необходимость коренных перемен в политической жизни империи, он добьется, чтобы фракции приступили к давно назревшим реформам. А может, претворит в жизнь какие-нибудь совершенно новые, наверняка даже более радикальные замыслы. В любом случае совершит он тот единственный, столь невыносимо сложный, но все же необходимый шаг, что ведет мечтателя от грез к реальным свершениям.

Перед Гаотоной будто воочию предстало грядущее, и он с удивлением обнаружил, что плачет.

И нет, плакал он вовсе не оттого, что увидел грядущее благоденствие империи. Это были слезы истинного ценителя, в чьих руках вдруг оказался абсолютный шедевр, способный своей мощью, дерзостью замысла и напором запросто посоперничать с самыми выдающимися произведениями живописцев, скульпторов и поэтов всех предыдущих эпох.

Нет, это не имитация.

Гаотона всю ночь благоговейно изучал книгу. Это был плод самоотверженного многодневного труда – труда под гнетом суровых обстоятельств. Вроде бы создававшийся легкомысленно, но на самом деле тщательно просчитанный. Вроде бы совсем сырой, но на самом деле мастерски отшлифованный.

Попадись эта книга в недобрые руки, и императору конец. А затем пошатнутся и столпы империи.

Так пусть же сохранится тайна! Пусть ни одна живая душа не прознает о том, что стремление Ашравана стать наконец истинным правителем вложила в его душу еретичка.

На рассвете изнуренный бессонной ночью Гаотона тяжело поднялся и подошел к камину.

И бросил в пламя дарованный ему Шай бесценный шедевр.