Кошка - стр. 25

– Ну, почему же, волнует. Но я как–то не думаю об этом.

– А я люблю, когда чисто. Ненавижу грязь и пыль. – Натэлла брезгливо поморщилась. – В пыли заводятся пауки. Они отвратительны.

– Боишься пауков?

– Нет. Чувствую омерзение. Ладно, располагайся. Пауки не будут тебя беспокоить. Завтрак тебе принесут сюда. Я приеду вечером, вместе поужинаем. Ты тоже займись делами.

– Можно мне сходить в деревню?

– Нет! Тебе не зачем туда ходить. Деревня далеко, не стоит тратить столько времени даром.

Я сделал обиженный вид.

– Тогда скажи, что мне можно? Не сидеть же мне весь день в конюшне? Я никого здесь не видел, мне и поговорить не с кем. Я чувствую себя узником. Еду мне приносят в комнату, опять же, неизвестно кто. Слуги–то хоть у тебя есть? С ними–то мне можно общаться? Так и со скуки помереть недолго. Знаешь, мне это не очень нравится.

– Ну, хорошо. Поешь на кухне. Машка тебе накроет.

– Кто это Машка?

– Кухарка. Она вкусно готовит. Потом можешь погулять по саду.

– А в доме? Могу я побыть в доме? Все–таки интересно, как вы живете? Или у тебя там секреты?

– Да нет. Все, что я хочу сохранить в тайне, я закрываю на ключ. Ходи, пожалуйста.

– А кроме Машки у тебя еще есть кто–нибудь?

– Нет, остальные приходят по расписанию. Мне не зачем столько посторонних людей в доме.

– Кстати, на ком ты поедешь по делам?

– Я возьму Стеллу. Запряги мне ее, и иди на кухню.

Я запряг Стеллу, помог Натэлле взобраться на нее, и долго смотрел вслед, пока она не исчезла из поля моего зрения. Я начал опасаться, что если Натэлла и дальше будет вести себя подобным образом, я могу влюбиться, и забыть про Маргариту и ее ожерелье. В своем мире я вовсе не был одержим высокой моралью, и нарушить обещание для меня было парой пустяков. И в самом деле, чем Натэлла хуже Маргариты? Если она считает, что способна быть королевой, значит, у нее есть основания так думать. Почему одна сестра должна иметь все, а другая ничего? Они могли бы вполне счастливо править вместе, дополняя друг друга. Но нет, вечное соперничество, где каждый пытается доказать, что только он достоин. Я погрузился в мечтания. Теперь наилучшим выходом мне казалось, чтобы Натэлла добровольно отдала ожерелье Маргарите, и они бы наконец помирились. Покой и счастье снизошли бы на этот мир, а я бы почивал на лаврах миротворца. Я расчувствовался, представив, как Натэлла и Маргарита благодарят меня со слезами на глазах.

Посторонний звук привел меня в чувство. Я вернулся на землю и поплелся в кухню, знакомиться с Машкой.

Машка оказалась женщиной средних лет, немного полной, но вполне приятной. Я поздоровался и вошел.