Кошка колдуна - стр. 23
– Батюшка-а…
– Оставь, – поморщился сид. – Не ошибается только мертвец. Парнишка твой неплох для самоучки, а его невежество – это твоя вина, Айвэн.
Иван Дмитриевич насупил брови и заворчал, как разбуженный в неурочный час медведь.
– Что ж его, пащенка, теперь в университет посылать, что ли? В Лютецию али в самый Рим?
– Хотя бы, – усмехнулся Диху. – Могу, кстати, помочь. Взять паренька с собой. Здесь ему все равно теперь придется несладко.
– Это да, это верно, чаровника со свету быстро сживут. – Выпустив многострадальное ухо сына, боярин сел на лавку и с любопытством ткнул пальцем в сверток: – А это чего такое?
– А это, друг мой, – сид по-хозяйски похлопал по добыче, завернутой в доху целиком, так, что не понять, где у нее голова, а где ноги, – такая вещь, что… Что разговоры о ней не для юных ушей, тем паче таких красных! – И зыркнул на Прохора.
– Прошка! А ну, брысь под лавку! – рявкнул родитель юного изобретателя. – И чтоб тихо сидел! А ты не ломайся, нечистый, чай, не красная девка. Рассказывай давай.
Убедившись, что из-под лавки даже Прошкины уши не торчат, Диху нервно сплел вдруг задрожавшие пальцы, глубоко вздохнул и торжественно сдернул шубу со своей скорчившейся добычи. Девица то ли оцепенела от потрясения, то ли притворялась, но сейчас ее состояние было совершенно неважно. Сид бесцеремонно подхватил ее под мышки и поставил на лавку, чтобы нежданный трофей предстал во всей красе. И, не удержавшись от вульгарного тычка пальцем, похвастался скептически сморщившему нос приятелю:
– Гляди какая!
Катя и Диху
Какое-то время я продолжала верить, что все происходящее со мной – страшный сон. Но надежда на скорое пробуждение окончательно задохнулась под тяжестью и запахом шубы довольно быстро, без мучений. Сны, конечно, разные бывают, иногда от яви почти не отличишь, но не зря наука твердит, что мозгам спящего база требуется, откуда черпать впечатления. Увлечение этнографией и средневековой русской историей запросто могло сказаться на мозгах, но не до такой же степени.
И сколько ни тверди мысленно: «Сейчас все кончится. Сейчас я проснусь дома», но против фактов не попрешь. А факты таковы: вид у местных очень уж средневековый, и говорят они на столь диковинной смеси русского и финского, что на слух понять можно лишь одно слово из пяти-шести сказанных. А уж когда Сидоров вытряхнул меня из шубы, как-то совсем не до смеха стало. Не нужно специалистом быть, чтобы представить, как именно поступят два средневековых мужика с ничейной девкой.
Боярин внимательно оглядел чужачку с ног до головы, насупил брови и фыркнул: