Кощей. Перезагрузка - стр. 48

– Понятно, – удовлетворяюсь объяснением. – У нас такие персоны крестными отцами называются.

Так и беседуем, следуя за скрипучей телегой, пока не выходим на опушку. Перед нами на небольшом взгорке за кое-где подгнившим частоколом расположились в окружении сарайчиков несколько крытых соломой изб. В начинающих сгущаться сумерках слышится милая русскому сердцу какофония деревенских звуков: мычание коров, куриное кудахтанье, гогот гусей, тявканье собачонки и чья-то добродушная матерщина.

– Вот они, Мирошки наши, – сообщает мужичонка, остановив телегу.

– Не слепые, сами видим, что вот они, – двигаюсь вслед за княжичем к жердяным воротам. Однако поняв, что сопровождавшие нас крестьяне следовать в деревню не спешат, удивленно оборачиваюсь: – А вы чего встали?

Супруги переглядываются, и мужичок говорит:

– Мы это, пойдем на хутор к себе?

– Бедно у нас, – встревает молчавшая доселе баба. – В Мирошках вам лучше будет.

– И далеко ваш хутор?

– Дык версты две туды. – Мужичок машет рукой направо.

– А как же волки? – вспоминаю слова бабы. – В лесу темно уже совсем.

– Авось пронесет.

– Ну, если чего несвежего съел, то может и пронести, – не сдерживаюсь от колкости. – Думаешь запахом волков отогнать?

Оборачиваюсь на взбалмошное тявканье и вижу трех собак, бегущих к нам. Болтомир уже стоит в воротах. Он поддает ногой шавке, которая пытается тяпнуть его за сапог. Вот выскакивают ребятишки и прогоняют хворостинами собак. Следом появляется высокая женщина. Она что-то говорит княжичу, бросая быстрые взгляды и на меня.

Конец ознакомительного фрагмента.