Кошачья маска - стр. 15

Однако тем вечером вовсе не оно меня растревожило, а то, что я увидел, когда допил чай. В мутном стеклянном донышке моргнул знакомый жёлтый глаз, а в гранях заиграли отблески малиновой кожи.

Я уже видел этого коротышку. Он являлся мне, когда я лежал в тяжёлой горячке, во время которой мерещатся черти. Как раз за чёрта я его и принимал. Этот коротышка не похож на человека. Ну, две руки, две ноги, тело бочонком. Но голова! Совсем другая анатомия. Рыбий череп, обтянутый розовой кожей, зубы острые, как бритва, и глаза расположены криво: один задран до лба, другой почти на щеке. Одет он был и сам как нищий.

Малиновый коротышка приходил ко мне в знойном бреду, глядел на меня через дно стакана и не то посмеивался надо мной, не то был у него такой нервный кашель.

Коротышка со мной разговаривал, составлял мне компанию, пока я лежал в беспамятстве. Думал, если ко мне приходит малиновый чёрт, значит, мне скоро хана.

Какая бы жизнь у меня ни была, умирать не хотелось, поэтому я выкарабкался, поправил здоровье, как мог. А этот коротышка опять пришёл. Значит, не в болезни дело, а в том, что я кукарекнулся.

Так я и спросил своего нынешнего гостя: что со мной делается? Неужели двинулся рассудком? Я видел его уже прямо перед собой.

Трудно было разобрать, что отразилось на его лице: то ли улыбается, то ли просто скалит зубы.

– Дело не в твоём уме, – голос коротышки звучал как скрип старых пружин. – Это всё твой стакан. Ты меня через него увидел – вот я и здесь. Он для меня как дверца.

– Как это? – я рассмотрел сверкающие грани. Стакан и стакан, ничего в нём волшебного.

Коротышка сел рядом на поддон, а я от него отодвинулся.

– Был карьер, там добывали песок, – рассказывал он. – Людям говорили, что копать в том месте нельзя. Но кого бы они слушали? Черпанули ковшом, слой песка обвалился, а там кости в саванах, гнилые гробы и груды черепов. Это было древнее кладбище. Вот о чём их предупреждали. Добычу остановили всего на один день, а потом рассудили так: любой песок и любая глина – это чей-то прах. Так что же, не копать теперь? И продолжили работать. Тот песок пошёл на нужные вещи. Из него делали стекло для стаканов, графинов, ёлочных игрушек и линз для дверных глазков. В бликах и отражениях этого стекла можно увидеть иной мир, который населяют мёртвые и никогда не жившие. Такие, как я!

– Да кто же ты такой? – я ещё отодвинулся от коротышки.

– Я мастер разных экспериментов, всегда искал способы стереть грань между нашим и вашим миром, – кряхтел мой жуткий гость. – Открывать новые двери – моя работа. А это особое стекло – как раз то, что нужно. Я нарочно отражался в его бликах, стоял у дверей с глазками, ждал, когда меня заметят. Кто меня увидел, тот и пригласил к себе. Вот мы теперь и связаны. Оливий меня зовут.