Корпоративное бессознательное - стр. 94

– Потому что мы правы, – повторил специалист. – А кто против нас, тот станет землёй.

– Тот станет землёй, – сказал Кеорт и замолчал.

– Ты сейчас очень к месту вспомнил текст нашей миссии, – сказал Эгер. – Я уже несколько лет ни от кого не слышал этих слов.

– Я вспоминаю, – ответил Кеорт. – Это миссия компании «Тенфорс индастриз».

– Именно, – произнёс специалист. – Наша миссия. Миссия нашей компании. Смысл жизни каждого из нас.

Было что-то необычное в его голосе, кроме высокопарности. Кеорт посмотрел на него и понял, в чём дело: обратив лицо на восток, Артон Эгер впервые за всё время искренне улыбался.

Большое поле заросло высокой травой. Под утро прошёл дождь, и от земли поднимался тяжёлый дух, смешанный с дурманящим запахом растений. Солнце скрывалось где-то за низкими облаками, но даже при этом было душно и так жарко, что футболка прилипала к спине. Находиться здесь не хотелось. Кеорту казалось, что они в этом поле уже вечность: он сам, Артон Эгер, Эйди и группа людей напротив них.

– Ваше вторжение едва ли обусловлено производственной необходимостью, – произнёс высокий мужчина.

– Кто вы такие? – зычно выдала огромная коренастая женщина. – Вас сюда не звали. Идите на…

– Спокойно! – рявкнул Артон. – Мы хотим задать пару вопросов.

– Вам тут не справочная, – сказала женщина, глядя на него из-под кустистых бровей.

Их было девять человек – угрюмая молчаливая толпа. Все в заношенной одежде, с измождёнными лицами. Кожа покрыта характерным рабочим загаром, который кончался ниже подбородка и оставлял бледные худые шеи торчать из пожёванных воротников. В сумрачном свете люди создавали трудноуловимое впечатление каких-то скорбных теней, непонятно зачем поднявшихся в этом поле. Большинство из них стояло молча, не говоря ни слова.

Говорили трое, которые были впереди. Загара на их лицах почти не было.

По центру высокий мужчина, худой как жердь. Из-за узких плеч большая голова казалась непропорциональной, почти как у гидроцефала. Непрактичные классические брюки и некогда белую рубашку дополнял засаленный красный галстук, ослабленный настолько, что он почти доставал до пряжки ремня. Старая шляпа с пожёванными полями не соответствовала всему остальному и выглядела на его лысой голове неуместно. Он надвинул шляпу так низко, что глаза всё время оставались в тени, их было почти не разглядеть.

Подковообразные чёрные усы на его лице казались нарисованными углём. Мосластое запястье обхватывали часы – судя по благородному тусклому блеску, из дорогого сплава. Часы, в отличие от всего остального, казались совсем новыми.