Корпорация любит нас - стр. 47
– Я – Ворчун. А рядом – Лысый. Запомни запахи.
Лицо Лысого на ощупь оказалось костлявым и худым, на глазах тоже была повязка. Раз все носят повязки, видимо, дело вовсе не в слепоте, а в каком-то странном правиле.
– И что теперь делать? – поинтересовался Безымянный.
– Вождь сказал, что пора тебя разбудить, – сказал Ворчун. – Ты – один из Спящих. Я всю жизнь следил за тобой. Ты спал с тех самых пор, как холодильник был включен, много поколений тому назад.
Лысый подсказал:
– Спячка. Анабиоз.
Нет ничего хуже хоботов, вдруг вспомнились ему чьи-то слова. Правда, подумал он, новая конечность совсем не похожа на хоботы хоботунов и слонотавров, которых он видел во сне, поэтому…
Стоп. Во сне? А где ещё он мог видеть всех этих существ?
Сначала вспомнилось падение с водопада. Такое чувство, что оно ему приснилось, или было настолько давно, что осталось в памяти как тусклый, неявный образ. Потом медленно из глубины сознания вылезли воспоминания обо всех трёх предыдущих мирах, лица спутников и предметы.
Беглец. Путник. Путешественник. Ник. Шпион? Спящий. Кто он теперь, на самом деле?
Безымянный ущипнул себя за руку и ойкнул – было очень больно, значит, теперь точно не спит. Хорошо, пусть предыдущие миры приснились, подумал он. Тогда ничего удивительного в огромных песочных часах, слоноподобных существах, больших городах и прочей сюрреалистической ерунде. Хотя выглядит немного странно – судя по воспоминаниям, прошлые ландшафты и образы тоже воспринимались им как нечто реальное и настоящее. И если это всё было сном, то что было до сна?
– А мы кто? Хоботуны?
– Нет, – усмехнулся Ворчун. – Хоботуны, как и люди, наши далёкие предки. Они все вымерли сорок поколений назад. Мы намного меньше их, мы нюхачи. Семнадцатый выводок шестого отсека.
Нюхачи. Родственники слоновых как будто преследуют Ника.
Ему подсунули какую-то не то картонку, не то фанерку. Лысый схватил его руку и стал водить по выпуклостям на поверхности, комментируя:
– Видишь? Вот шестой отсек. Вот пятый, вот седьмой. Вот главный коридор, там другие кланы. Туда выходить только группами, и без молодняка – это первый запрет.
– Война? – смекнул Безымянный, выдернув руку из захвата.
– Зачем?! – пропищал Лысый. – Соперничество. Простое соперничество.
Соперничество за еду, понял Безымянный, и сразу ощутил жуткий голод.
– Здесь везде темно? – спросил он и попытался пойти куда-то в сторону.
– Нет, – сказал Ворчун и, схватив Безымянного за руку, принялся водить по какой-то другой картонке. – Вот карта отсека. Кое-где светло, например, вот тут, и вот здесь. Но видеть друг друга всё равно всем нельзя – это тоже очень важный запрет. Сейчас наденем тебе повязку на глаза и выйдем из холодильника. Будем искать еду.